30.10.2011 в 02:03

Пишет  SamDina:

19.10.2011 в 22:18

Пишет  Альтор:

ВЫБИРАЕМ

Тыквы созрели!

Не знаю, кто и что делает на хеллуин из тыкв, а вот я сделал новые вылупляшки. Разбираем!



1.

<a href="http://www.diary.ru/~mircharchar/" target="_blank"><img src="http://mylovemirchar.ucoz.ru/egg/hel1.png" /></a>

2.

<a href="http://www.diary.ru/~mircharchar/" target="_blank"><img src="http://mylovemirchar.ucoz.ru/egg/hel2.png" /></a>

3.

<a href="http://www.diary.ru/~mircharchar/" target="_blank"><img src="http://mylovemirchar.ucoz.ru/egg/hel3.png" /></a>

4.

<a href="http://www.diary.ru/~mircharchar/" target="_blank"><img src="http://mylovemirchar.ucoz.ru/egg/hel4.png" /></a>

5.

<a href="http://www.diary.ru/~mircharchar/" target="_blank"><img src="http://mylovemirchar.ucoz.ru/egg/hel5.png" /></a>

Брать можно хоть всех, но учтите, что вылупятся большие персонажи! Когда забираете отписаться желательно (но не обязательно). Вылупление 31 октября (если меня не съедят инфернальные существа).

Графика принадлежит игре Мирчар.

URL

МАЁ -

---

---

United breaks guitars

awards.ruslash.net/fic/fictext.php?id=136

классная штука!!читать!!

@темы: почитать

---

29.10.2011 в 22:56

Пишет  seastar80:

---

spngifs.tumblr.com/archive столько гифок....

@темы: ссыль

---

28.10.2011 в 22:57

Пишет  Schokolade:

Под катом мальчеги. Ахтунг! Не все из них одеты. Ниче особенного, просто для настроения...

---

29.10.2011 в 00:31

Пишет  tayrys:

Драббл
Когда увидела это фото, то сразу подумалось, что надо садиться и писать, потому что сразу возникла идея. Но потом я включила одну из своих любимых песен и написалось совсем не то, что планировалось. Как-то так спонтанно вдруг вылилось именно это. Получилось немного неровно, но подправлять, скорее всего, не буду. Писалось, как чувствовалось. А такое я шлифовать не люблю. От этого что-то всегда теряется.

Название: Танец
Автор: tayrys
Бета: нет
Пейринг: J2
Рейтинг: R
Категория: слэш
Жанр: романс
Размер: драббл
Дисклеймер: мои только фантазии
Предупреждение: очередной экспромт
От автора: если заглянуть поглубже и отбросить наносное, то, да, я могу увидеть Джареда именно таким.
От автора 2: писалось под музыку, так что и читать лучше под неё





Дженсен часто задается вопросом – почему многие считают Джареда неуклюжим? Разве они не видят, что все его движения рассчитаны до секунды? Даже когда он что-то роняет. Он как танцор всегда попадает в такт. Для Джареда звучит своя музыка и в ней он живет, дышит, парит. Он – танцор от Бога. Для Дженсена каждое его движение наполнено жизнью, и он смотрит, слушает, чувствует. Это особая красота. Завораживающая. Жесты Джареда то плавны, то стремительны. Он – ветер, он – море, он – стихия. Стихия Дженсена. Увлекающая, дарующая ощущение свободы и счастья. И всё, что хочется, это поддаться этой силе и последовать за ней. Как в танце. И Джаред – его партнер. Он ведет и Дженсен летит за ним, подхватывая каждое новое па. Танец Джареда всегда становится их общим. Неужели это никто не видит? Для Дженсена же всё ясно. Взмах руки, как звон колокольчика. Знак. Что можно. Можно прижаться хоть на мгновенье. Вот так. При всех. Впитать бьющую фонтаном энергию. Отдаться. Пусть мысленно. Но Джаред чуткий, улавливающий малейшее изменение такта, почувствует это. И увлечет его ещё дальше. Но уже не при всех. Наедине. Он сыграет на всех его чувствительных струнах. Подойдет сзади. Обнимет. Осторожно прикоснется к ставшим такими чувствительными соскам, посылая почти за грань от остроты ощущений, пронзающих все тело. Ладонями под свитер и дальше по обнаженной коже, лаская возбужденные горошины сосков уже без всяких помех. И горячее дыхание в шею, поднимающее все волоски. И так хочется, чтобы прикоснулся прямо там, где концентрируется желание. Но Джаред любит сложные мелодии, поэтому он только расстегивает его брюки и выпускает на волю потяжелевший член. И опять целовать. Шею, уши, скулы, губы. Обжигая. Одновременно терзая уже болезненные соски. Посылая импульс за импульсом прямо в член. Затуманивая разум. Когда поставил его коленями на диван? Когда сдернул брюки? Неважно. Важно только чувство горячего, влажного, большого позади. Между ягодиц. Джаред. Прижимается. И трется, трется, трется. Будто продолжает танцевать. Подчиняясь особому ритму. Входит. Резко. Глубоко. До упора. Так хорошо, что хочется плакать. Или смеяться. Кричать. Умолять. Всё, что угодно, лишь бы не останавливался. Удар. Удар. Удар. Ещё. Ещё. Больше. Глубже. И языком чуть ли не в самое горло. Пальцы оставляют синяки. И кто бы мог подумать, что тут есть зеркало? Понимаешь это, когда случайно ловишь жадный взгляд, пожирающий тебя такого открытого для него, отдающегося, со стоящим членом, к которому ни разу не прикоснулись, но которым любуются, как самым изысканным шедевром. И продолжают брать и отдавать. Всего себя. Даже сейчас, прижатый спиной к груди, весь в его власти, Дженсен знает, что всё это в первую очередь для его удовольствия. Что Джаред беря его, дарит себя взамен. Свою любовь, свою чувственность. Он ведет его к той точке, за которой только яркое пламя удовольствия. Удовольствие, которое они всегда делят на двоих. Их общее пламя, их общий танец. И Дженсен выгибается, как самый лучший партнер, в последнем па, с ладонями на своей груди, с губами на своих губах, сжимая и теперь уже сам увлекая за собой. Туда. За грань. Где только они одни и жаркое дыхание на двоих. Каждый раз. Каждый миг. Каждый вздох.
И будет так всегда. Как в первый раз. Всю жизнь. Ставшую для них танцем.

Любви.

Страсти.

Нежности.

---

29.10.2011 в 00:37

Пишет  Ollaya:

28.10.2011 в 23:33

Пишет  Lina_Lee:

Спанкинг)

---

29.10.2011 в 00:44

Пишет  Ollaya:

---

www.diary.ru/~Meneya/

---

27.10.2011 в 21:38

Пишет  wing-sco:

Конвенция в Чикаго 2011
Завтрак с Дженсеном и Джаредом.


Источники:
1) видео lollobrigida47 (да, это вид сбоку, и часто со спины, но тут лучший звук и лучшая четкость изображения);
2) отчет Sablegreen;
3) собственные уши.




[00:24]
Фанаты снова предлагают Джареду веер. Он берет два, один себе, один Дженсену. Но у Дженсена веер не прижился.
[00:28] - [02:46]
Джаред одет в рубашку с галстуком и тонкий джемпер. Он говорит, что одежду ему подбирала Женевьев. Хотела, чтобы он прилично выглядел (look respectable). Она дала ему на выбор несколько рубашек, и он не знал, какую выбрать. В машине по пути на конвенцию он приставал к Дженсену: «Какую рубашку? Какую рубашку?» Дженсен посоветовал одну - ту, на которой пот Джареда будет не так заметен. Джаред согласился… и попросил Дженсена завязать ему галстук. Джесен, смеясь, изображает, как он завязывает на себе галстук, снимает со своей шеи и отдает Джареду. «Вот видите, - говорит Дженсен, - мы все время друг за другом присматриваем».
Джаред объясняет, что не умеет завязывать галстук и не хочет этому учиться. Дженсен добавляет, что Джаред даже гордится тем, что этого не умеет. По словам Джареда причины этого уходят в детство. Когда его отец каждый день надевал костюм и галстук на работу, а Джаред думал, что хотел бы жить так, чтобы не нужно было все время ходить в галстуке. И он отказался учиться его завязывать. «Да, - разводит руками Дженсен, - теперь у него есть я, чтобы делать это за него».
Дженсен говорит, что его ситуация была прямо противоположной. Когда его отец – актер надевал галстук, это было для проб или для роли (как часть костюма). Так что маленький Дженсен очень рано начал приставать к отцу: папа, научи меня завязывать галстук. Он шутливо прибавляет, что бриться научился примерно в том же возрасте. [То есть вроде как очень рано повзрослел.] На что Джаред шутит, что изменение голоса [которое бывает в подростковом возрасте] у него случилось во время третьего сезона.

Дженсен снял кожаную куртку, и его правый бицепс периодически начал сбивать меня с мысли.

[03:03] – [04:30]
Первый вопрос задали про сцену растяжки, не вошедшую в 7.05.
Джаред: Дженсен – кремень, самый трудный субъект, чтобы рассмешить. Чего я только ни пробовал, ничего не получается. (This guy is a rock… a most difficult guy to break…I’ve tried just about anything… and still it doesn’t work.)
Растяжка Сэма, которую мы видели, была снята в первый заход, когда камера была направлена на Джареда. Действия Джареда так понравились режиссеру Филу Сгричче, что он заставил Джареда повторить все это второй раз - когда камера была направлена на Дженсена. Вероятно, эта вторая «растяжка» была целиком направлена на то, чтобы рассмешить Дженсена. Но не вышло.

Потом Джаред объясняет, почему клип был убран с URL-адреса, который он дал на своем твиттере. Фил Сгричча одобрил публикацию клипа, но юротдел на тот момент еще нет. Но Джаред все равно выложил. Он повторяет пословицу: «Лучше молить о прощении после, чем просить разрешения до». (better beg for forgiveness than ask for permission). Дженсен кивает.
[Ту же пословицу Джаред упоминал на завтраке на конвенции в Ванкувере 2011. Он говорил, что убедился в ее правильности, когда просил у Эрика Крипке разрешения остричь волосы, и тот ему отказал, а Дженсен, никого не спрашивая, побрил голову во время забастовки – и ничего ему не было.]

[05:15] – [06:25]
Разговор перешел к последней вышедшей в эфир серии. Фаны сказали, что им понравились Харизма [Карпентер] и Джеймс [Мастерс]. Джаред сказал, что они замечательные, и здорово, когда приглашенные актеры не только профи, но и работали раньше в этом жанре. Это относится к Джуэл, Харизме, и Джеймсу. Дженсен добавил, что здорово работать с приглашенными актерами, знающими жанр и хорошо себя в нем чувствующим. Джаред стал рассказывать, что в первом сезоне у них были проблемы с приглашенными актерами, которые не работали в ужастиках. Он говорит о том, как много уходит времени и как трудно работать, когда кто-то из них вдруг заявляет: «что за странные вещи я говорю», или «это глупо», или «почему мы говорим о вампирах?». Хочется сказать, да играйте уже, говорит Джаред.
[06:35] – [07:00]
Дженсен: «А помните историю о Дастине Хоффмане в фильме «Марафонец»?
[Тут я сделаю небольшое отступление, чтобы было понятно, о чем идет речь. Дастин Хоффман работал по методу Станиславского (method acting). На съемках «Марафонца» он провел без сна трое суток, чтобы как следует сыграть сцену, в котором его герою предстояло испытать нечто подобное. Великий английский актер Лоренс Оливье, который был его партнером, глядя на его муки, посоветовал: «А вы попробуйте просто сыграть это!» (My dear boy, why don't you try acting?)]
Дженсен продолжает рассказывать: Хоффман говорит Оливье: «Это метод погружения» (method acting), а тот отвечает: «Ты не должен превращаться в персонаж. Есть же актерская игра. Попробуй. Это гораздо легче». (You don’t have to be a character. It’s called acting. Try it. It’s so much easier.) Джаред начинает кивать, вспоминая эту историю. Дженсен еще пару раз повторяет фразу, припоминая правильную фразировку. «Это актерская игра, мой дорогой мальчик, попробуй, это гораздо легче». (Acting, my dear boy, try it, it’s much easier.)

[08:46] – [10:58]
Джаред приглашает фанатов задавать вопросы. Перед тем, как задать свой вопрос, фанат поздравляет Джареда с предстоящим рождением ребенка. Еще до того, как фанат успевает продолжить…
Джаред: Да, я ужасно напуган. (Yes, I’m terrified.)
Дженсен: Мы все напуганы. (We all are.)
Джаред оглядывается на Дженсена, сначала серьезно, потом расплывается в улыбке. Дженсен тоже смеется.
Фанат задал вопрос, легче ли будет смириться с будущим сиквелом, если в нем будут заняты их дети? Фанат говорил так тихо, что где-то на середине вопроса Дженсен бросил прислушиваться и просто пил свой кофе. Когда вопрос был закончен, он повернулся к правой части зала…
Дженсен: Вы, ребята, что-нибудь услышали?
Фанаты (хором): Нет.
Дженсен (довольный, что не он один такой глухой): Хорошо.
Джаред громко транслирует вопрос и отвечает, что в таком случае лучше бы, чтобы у Дженсена родилась девочка.
Дженсен: Да, чтобы привнести немного мужественности в персонаж Сэмика. (Yea to man the character of Samba.)
После того, как хохот стих, Джаред уточнил, что у них с Женевьев будет мальчик.
Еще один вопрос - хотят ли Дженсен и Джаред, чтобы их дети снимались в этом сиквеле?
Джаред: Не делай этого!... Дождись четвертого сезона и сыграй ангела. Так у тебя будет куча свободного времени, ты сможешь путешествовать». «Быть ближе к дому», - добавляет Дженсен. «А еще мне приходит в голову, - продолжает Джаред, - что если ты умрешь, они тебя вернут. Так что ничего не бойся». Джаред еще раз упоминает чудесную мазь, которая помогает Сэму и Дину не бояться никаких ран и порезов.

[11:00] – [13:03]
Дженсен рассказывает, как его рукам не везет с пистолетами. Сначала он порвал левую ладонь Кольтом, а недавно опять поранил руку.

[13:05]
Джаред рассказывает историю (подробности я не очень услышала), как он сделал подлянку Джиму [Биверу], и тот назвал его задницей (You are an asshole).
Джаред: Я продолжаю попытки рассмешить Джима.
Дженсен: Он – кремень.

[13:44]
Фанатка говорит, что Эми Гаменик вчера рассказывала историю, как во время съемок сцены в Импале (Джон и Мэри спереди, Сэм и Дин на заднем сидении) между дублями Джаред висел на телефоне и разговаривал с Женевьев об анальных железах его собаки. Это правдивая история?
Джаред не смущается, но выглядит ужасно удивленным появлению подобного вопроса.
Дженсен утыкается лбом в микрофон и некоторое время так и стоит.
Джаред начинает отвечать, задав залу контрвопрос: есть ли у кого маленькие собачки с проблемными анальными железами. Дженсен не выдерживает.
Дженсен: Я отвечу на этот ‘вопрос’. Поскольку мы так много времени проводим на площадке, нам приходиться разбираться с персональными проблемами…
Джаред: в присутствии кого угодно.
Дженсен: в присутствии кого угодно, и это был один из таких случаев.
[14:48]
Джаред соглашается, и вдобавок, к удовольствию фанатов, изображает собачку с проблемными анальными железами. Зал ржет.
Дженсен: Медсестра в зале есть? … О, смотрите, кто-то поднял руку.

[16:05] – [18:17]
В зал входит Клиф, парни ему машут, и Джаред шутливо отмечает, что Клиф приоделся для конвенции. Если на других сотрудниках охраны костюмы с галстуками, то на Клифе джинсы и футболка.
Клиф: По крайней мере, я наконец надел штаны.
Зал катается со смеху.
Джаред: Я в галстуке, а Клиф в штанах.
Дженсен: Даже в январе на вершине горы Сеймур в двухметровом снегу на Клифе будут футболка и шорты.
У Джареда тоже имеется история на тему дресс кода. В прошлом году в ресторане ему выдали напрокат пиджак, так как он пришел без оного. Пиджак был мал, рукава едва доставали до локтей, но поскольку надо было только дойти до стола, он его надел. И вот идет он по залу и вдруг замечает, что на Клифе нет никакого пиджака. «Почему ему тоже не выдали пиджак?» - спрашивает Джаред. «У нас нет его размера», - отвечают ему. «У вас и моего размера нет», - замечает на это Джаред. Он проходит девять метров до стола и снимает ужасный пиджак.
Дженсен прибавляет, что в пятницу хотел сходить в ресторан, но узнав, что туда нужно приходить в пиджаке, отменил. Сказал, что не хочет проходить через подобный цирк. Есть много роскошных ресторанов без дресс кода. Ты платишь деньги… они дают тебе еду.

[19:33] – [20:04]
После того, как они с Женевьев рассказали близким друзьям о ребенке, Джаред сказал ей, что хочет приколоться и поместить в твиттере сообщение вроде: «У нас будет ребенок и шанс 25%, что он мой» Женевьев ответила Джареду, что да, это смешно, но лучше не надо, поскольку родственники, например, мама тоже читают твиттер. «Ладно, - сдался Джаред. – Повеселимся другим способом».

[24:33} – [25:08 ]
Дженсена спрашивают, пойдет ли он с женой на бега (breeder’s cup) в этом году. Он отвечает, что не планирует. Но вы же в прошлом году ходили? Мы были свободны, вот и пошли. Это не то место, куда он ходит регулярно, и он не такой уж игрок. Хотя скачки ему нравятся. У агента Данииль была ложа, она их позвала, и они пошли. Это была разовая акция.

[26:00] – [29:38]
Вопрос Дженсену о пчелах в 7.05. около его лица. Он рад, что они были ненастоящими?
Дженсен отвечает, что, да, явно видно, что они не настоящие и он очень этому рад. Когда он прочел сценарий, он просто голову повесил. Скажу вам как профессионал, говорит Джаред, что даже гениальному актеру очень трудно сыграть пчел у лица так, чтобы это не выглядело странно.
Дженсен: А ты видел сцену?
Джаред говорит, что да, хорошо получилось. Ему понравилось, как Дженсен выплевывал пчелу. Это трудно сыграть, говорит Джаред и машет руками перед лицом.
Дженсен снова вспомнил «Жуков», где у них было 65 000 настоящих пчел и их покусали. Дженсена 2 раза: пониже спины и в ляжку. Дженсен рассказывает, как спец по пчелам сказал им, что пчелы смирные и не укусят, если вы не будете делать агрессивных движений. Парни спросили, а что будет, когда скажут «Мотор» и они будут отмахиваться от пчел. Спец по пчелам сказал: «Упс!» и ушел. Для повторных дублей пчел собирали пылесосом и снова выпускали. Естественно, пчелы злились. А у Дженсена был огнемет, и это тоже пчел не радовало. Тогда спец по пчелам предложил: «Просто отводите их, парни» (Well guys just guide them away). К восторгу зала Дженсе и Джаред изображают, как бы это выглядело – плавные, ласкающие движения открытыми ладонями.
Дженсен: Наконец мы с Джаредом возмутились. Мы заявили, что протестуем. Тогда Ким Маннерс сказал (подражает голосу): «Поставьте для меня ящик». А там все были в защитных костюмах – кроме меня и Джареда. Ким Маннерс вошел в гущу пчел в шортах и футболке, сел на ящик и сказал: «Если вы должны это терпеть, я тоже буду это терпеть. Камера, мотор!» (if your going to go through it, I’m going to go through it, so lets roll camera.)

---

ПЕРЕЛЕТНЫЕ ПТИЦЫ

14.04.2011 в 00:00

Пишет  Диран:

Перелетные птицы

Заявка № 18
Название: Перелетные птицы
Артеры:  .Eddie.Dean.Winchester. и [J]EddieDean_Mikami[/J]
Автор:  Диран
Бета:  Кэр Ри
Пейринг: винцест
Рейтинг: NC-17
Жанр: романс
Размер: 20 326 слов
От автора: Спасибо артерам за иллюстрации, бете – за терпеливость и, конечно, организаторам – за фест!

Часть 1 – Семейная охота

– Отстань! – Сэм сбросил руку брата со своего плеча. – Я читаю.
– И, как обычно, какую-то нудятину. Дай-ка посмотреть…
Дин вырвал книгу из рук Сэма и принялся зачитывать вслух первый попавшийся на глаза кусок:
«Дом был отлично обставлен, в нем удачно сочетались антиквариат и модерн, и Майкл мог с полным правом сказать, что это, вне сомнения, дом джентльмена. Однако Джулия настояла на том, чтобы спальня была такой, как она хочет, и, поскольку ее абсолютно устраивала спальня в их старом доме в Ридженс-парк, где они жили с конца войны…»*
Читал он громко и с выражением, манерно выговаривая каждое слово, стараясь разозлить Сэма. И у него это получилось: если на первых словах Сэмми тихо рычал «прекрати» и «отдай», то к концу абзаца он просто повалил Дина на крыльцо, на котором они сидели, и попробовал отобрать книгу силой. Дин, широко улыбнувшись в ответ, отбросил ее как можно дальше, и, ухватив брата за плечи, попытался перевернуться. Но это было не так-то просто: упираться свисавшими с крыльца ногами оказалось очень неудобно, а этот мелкий засранец хорошо уселся, крепко стиснув его бока коленями.

Джон услышал возню и оторвался от мотора импалы. Мальчишки в который раз устроили потасовку. Откровенно скучающий Дин постоянно тормошил Сэма, а тот, хоть и строил из себя спокойного и рассудительного старшеклассника, почти выпускника, каждый раз разводился, как в первый. Джон усмехнулся и снова нырнул под крышку капота – перед отъездом было бы неплохо еще и свечи поменять.

Дину все-таки удалось извернуться и спихнуть с себя Сэма. Правда, уложить его на лопатки сразу не получилось – мелкий уселся на колени, не давая завалить себя на землю. Дин усмехнулся. Несмотря на то, что силы у них уже почти равны – Сэмми догнал брата не только по росту – у Дина всегда было одно преимущество. Сэм выкладывался по полной, и по нему это было видно: прищуренные глаза горят, руки чуть дрожат от перенапряжения, зубы сжаты, а Дин… Дин все делал так, словно он не дрался, а просто лениво передвигался с место на место – казалось, что ему удобно в любой позе, да и улыбался он весьма снисходительно, лишь иногда одобрительно приподнимая брови – будто Сэм только что не подмял его под себя, а смог вывернуться из несильного захвата. Дин делал вид, что дерется с ребенком, а Сэма это бесило до белого каления.
И вот когда Дин, в очередной раз улыбнувшись уголками губ, почти отпустил запястья Сэма, словно давая ему фору, младший, разозлено выдохнув, одним рывком повалил его, наваливаясь сверху. Совершенного не ожидавший такого исхода и чуть не подвернувший ногу Дин тут же потерял контроль над собой, прошипев: «Ах ты ж сучка!» и ощутимо ударив мелкого по груди. Готовый к этому Сэм тут же перехватил руку, прижимая ее к земле у Дина над головой. Нет, уже через пару мгновений Дин снова мог бы сделать вид, что и сам планировал вот так лежать и смотреть в голубое небо, но это ничего бы не дало: Сэм уже заставил его проколоться и теперь сам, несмотря на сбившееся дыхание и спазм в солнечном сплетении, довольно улыбался.
– Ну все, мелочь, держись!


Артеры -  .Eddie.Dean.Winchester. и [J]EddieDean_Mikami[/J]

Дин рывком поднялся, и братья покатились по траве – больше никто из них не собирался давать другому шанс задержаться наверху, потому что теперь это было бы слишком большим преимуществом.
Сэм мотнул головой, откидывая лезущую в глаза челку, чем Дин тут же воспользовался: Сэм почувствовал, как все тело брата напряглось в попытке взять верх, и пошире распахнул глаза:
– Осторожно, куст!
– Спасибо за беспокойство, – процедил Дин, уже даже не пытавшийся придать своему голосу расслабленности.
– Я не о тебе беспокоюсь, а о нем. – Сэм и сам говорил сбивчиво, ловя ртом воздух.
– О, уже с кустами разговариваем? Точно переучился.
Дин попытался воспользоваться последним нечестным прием – поцеловать брата. Первое время это было действенно, причем действовало моментально – мелкий всегда тут же тушевался и либо растекался в руках брата, как мороженное под солнцем, либо шарахался от него, как ошпаренный.
Но сегодня Дин поплатился за мошенничество прокушенной губой.
– Осторожнее, Тайсон! А если бы это была не губа?..
– А ты не суй мне в рот, что попало!
– Да-а-а? Это с каких пор ты против?
Дин был готов поспорить на импалу, что если бы Сэм не раскраснелся от драки, то на его щеках можно было бы разглядеть румянец. Куснуть-то он куснул: от неожиданности можно много чего сделать, но патологическую стыдливость никуда не денешь. Не скрыв ухмылки, Дин подмигнул брату. Сэм закатил глаза и попытался продолжить драку, толкнув Дина подальше от куста. Братья покатились по уже примятой траве в другую сторону, сплетясь, как коты, в один клубок. Если поначалу они только хватали друг друга за руки и плечи, пытаясь придавить своим весом, то сейчас в ход шло все: локти, колени, бедра, ни один не позволял другому отстраниться, чтоб не дать пространства для маневра. И когда губы Сэма снова оказались близко, Дин не удержался от повторения. На этот раз Сэмми отреагировал куда обыденней: отшатнулся, прошипев:
– Придурок, отец же смотрит!
Дин тут же воспользовался этим и навис над Сэмом. Тот, пытаясь хоть как-то спасти положение, сгруппировался, не давая завалить себя на спину. Но надолго его не хватило: Дин все-таки разложил его по траве, прижав к земле запястья и усевшись сверху. Сэм дернулся, но уже скорее для вида – он прекрасно понимал, что не вывернется из цепкой хватки брата, по лицу которого уже расползалось привычное самодовольное выражение. Дин сдвинулся ниже, чтобы дать Сэму вдохнуть, и его улыбка стала куда шире:
– Ой, а вот кое-кому, кажется, совсем все равно, что отец может увидеть.
Вконец запыхавшийся Сэм даже губы не смог поджать – только зло сверкнул глазами из-под мокрой челки. Дин наклонился ниже, отодвигая ее со лба брата носом.
– Пре-кра-ти.
– Да? Уверен? – Дин двинул бедрами вперед и назад.
– Слезь немедленно.
Дин почти лег на брата и снова подался вверх и чуть сдвинулся вниз, поинтересовавшись на ухо:
– Мне слезть?
– П-пойдем в дом.
– Уже не хочешь продолжить драку? – Дин вжался в Сэма, продолжая медленно, почти незаметно двигать телом.
– Дин! Придурок! Перестань!
Сэмми зло шипел, не переставая извиваться. Дин даже не стал никак это комментировать: судя по глазам мелкого, тот прекрасно знал, что думает о происходящем брат, и, судя по тому, как он кусал губы, ответить ему было нечем.

– Эй, разбежались!
Стоило Дину отвлечься на громкий возглас отца и слегка ослабить хватку, как Сэм тут же ужом выскользнул из-под него и встал, отряхиваясь. Он старался не смотреть ни на брата, ни на отца, слишком старательно счищая прилипшую к джинсам траву. Дин парой широких жестов смахнул с себя налипшую грязь и повернулся к отцу.
– Наигрались? Теперь слушайте. Мне нужно уехать.
– А как же тот вервольф? – Сэм, наконец, оторвался от своих джинсов.
Отец пожал плечами.
– Похоже, что мы засиделись в этом городе настолько, что зачистили и его, и округу от любых признаков нечисти. Никаких подтверждений тому, что это вервольф, нет, а с обычными маньяками мы дела не имеем.
– И куда едешь?
– Это неважно. Важно, чтобы вы без меня ничего не натворили. Если что – звоните, но без лишней надобности меня не дергайте.
– Конечно, – братья сказали это хором, и в кой-то веки в голосе Сэма не было ни раздраженно-саркастического «коне-е-е-чно», ни сухо-обиженного «конешн». Видимо, мелкому уж очень не терпелось побыстрее уединиться. Дин его прекрасно понимал – издевки-издевками, но драка взбудоражила не только Сэмми.
– О'кей. Если что, я за ним присмотрю! – Дин потянулся, чтоб отвесить брату подзатыльник, но тот увернулся. Это было уже своеобразным ритуалом провожания отца последние несколько лет.
Джон кивнул и залез в импалу. Как только машина тронулась с места, братья, не сговариваясь, ринулись в дом. В спальню они влетели почти наперегонки.

Стоило Сэму прикрыть за собой дверь, как Дин тут же прижал его к ней, целуя и заползая руками под футболку.
– Что ты творил при отце? А если бы он увидел?
– Не увидел бы.
– Ты слишком уверен в себе и его слепоте.
– Нет, это ты параноик. Сэмми, тебе правда хочется сейчас трепаться?
Дин потянул края футболки вверх, и Сэм послушно поднял руки, давая брату снять ее с себя.
– Твой любимый способ уходить от разговора.
– О, ну если ты так хочешь… – Дин сделал пару шагов назад. – Ты параноик. Я все сказал. Вопросы?
Сэм мотнул головой, подходя к Дину. Тот сделал вид, что снова собирается отодвинуться:
– Так, а кто хотел поговорить?
– Ди-и-ин!
Дин отступил на шаг, но уперся в кровать, и Сэм смог прижаться к нему. Дин всплеснул руками:
– Ох, Сэм, вот вечно ты уходишь от разговоров!
– Придурок! – Сэм обиженно пихнул брата локтем в грудь. Дин тут же схватил его за плечи и развернулся вместе с ним. А мелкий не только не сопротивлялся, но и сам уселся на кровать. Облизнув губы, он провел пальцами по животу Дина и опустил их ниже, расстегивая ширинку.

Вдруг Дин напрягся и шарахнулся в сторону. Сделал он это очень вовремя – в то же мгновение дверь в комнату распахнулась.
– Я забыл…
Джон встал на пороге, переводя вопросительный взгляд с одного сына на другого. Дин, непонятно когда успевший вооружиться карандашом и застегнуть джинсы, повернулся к нему:
– Черт! Пап, не мог постучаться? Испортил себе весь сюрприз!
– Сюрприз?
Сэм покосился на брата не менее удивленно, чем отец. Но быстро справился с собой и просто уткнулся взглядом в пол.
– Да! Я, между прочим, наконец уломал его сделать татуировку. Хотели к твоему приезду успеть – вот сели прикидывать, как ее получше расположить, а тут ты…
– Ого! Ну извините, ребят. Сэм, рад, что ты перестал артачиться.
Сэм быстро кивнул и, сделав вид, что тянется за лежащей рядом рубашкой, повернулся к Дину. Никогда еще старший брат не видел такого красноречивого выражения лица: «убью». Большими буквами.
– Ладно, не буду мешать. Я за этим. – Отец выудил из стоящего у стены ящика несколько деревянных кольев и вышел.

– Я же говорил.
– О чем?
– Дин, не делай вид, будто ничего не произошло! Он же мог нас застукать!
– Но не застукал, потому что я держу ситуацию под контролем. Так что… я же говорил, что все о'кей. А кое-кому надо к следующему разу уши почистить.
– Ты невыносим.
Сэм накинул рубашку на плечи: в комнате все-таки было прохладно. Дин вздохнул: мелкого, после произошедшего, раньше, чем через полчаса, на секс не разведешь. Ну это если честными приемами…
– И два года… два года! Два года споров насмарку. Я не хочу делать татуировку!
– Ну и зря.
– Я уже все объяснил. И ведь вы от меня практически отстали! И тут это… Не мог придумать что-нибудь получше?
– Хм, что-то ты не блистал фантазией, когда он сюда ворвался. Уж прости, ляпнул первое, что пришло в голову.
Дин красноречиво положил руку Сэму на бедро. Тот возмущенно поинтересовался.
– Ты совсем ненормальный?
Дин сдвинул руку выше – Сэм дернулся, но Дин предусмотрительно обхватил его рукой за плечи и тут же повалил на кровать, раздвигая коленом ноги.
– Я слышал, как за ним закрылась дверь.
– Не строй из себя супермэна!
С улицы послышался гудок импалы. Дин многозначительно улыбнулся.
– Так. – Сэмми уперся руками брату в грудь. – Это просто совпадение.
– Конечно-конечно.
Сэм обижено выдохнул и уже собрался что-то сказать, но Дин сполз ниже, поцеловал брата в живот и надавил рукой на ширинку. С губ Сэма сорвался лишь очередной громкий выдох.
Дин быстро расстегнул молнию и потянул джинсы вниз. Сэм стал помогать ему ногами.
– Вот сколько раз обещали себе раздеваться до…
– Холодно.
– Да? Саманта замерзла?
Скинувший с себя одежду со скоростью пожарника Дин дыхнул на живот брата.
– Нет!
– Ну да… – Дин скользнул языком по возбужденному члену Сэма. – Замерзла явно не Саманта. Надо согреть…
– Придурок! Как же…
– Заткнись.
Сэм закатил глаза, но заткнулся. Развести Дина на минет было практически невозможно. А сегодня Дин извинялся. За татуировку. Сэм не мог сказать, что Дин делает все прекрасно – хотя, честно говоря, сравнивать было особо не с чем – но у Сэма рвало крышу только от одного факта того, что Дин (Дин!) с его непомерной гордостью и развратными губами делает ему – «девчонке Сэмми» – минет. Можно кончить только от одной этой мысли.

Дин почти не вбирал в рот член Сэма, лишь обхватывая головку губами и лаская тренированным языком (Сэм не хотел даже думать о тех девках, которые извивались под Дином, как он сейчас)…
Нет, Сэм так и не научился долго держаться.
Дин вытер попавшие на подбородок капли и подтянулся вверх. Сэм, не дожидаясь комментариев, просунул руку между телом брата и своим и погладил его член. Дин изобразил на лице тяжкие раздумья, а потом покровительственно кивнул, давая «августейшее разрешение». У Сэма сил не было на обиду или ответные шпильки, он просто улыбнулся, начиная двигать рукой. Дин приподнялся на локтях, давая мелкому больше пространства.

Лицо Дина выразительно до неприличия. Ползающие брови, стреляющие десятками разных взглядов глаза, бесконечные патронажные ленты ухмылок и усмешек… Большая часть этого богатства – нахальность, самодовольство, суровость и разврат. Но нет ничего более возбуждающего, чем лицо кончающего Дина. У Сэма зачастую тут же снова вставало от одного вида, тем более что и тихим любовником Дина не назовешь.
Вот и сейчас Сэм не мог оторвать взгляд от этих губ, дрожащих ресниц, от то появлявшихся, то разглаживающихся морщинок на лбу и у глаз …
– Рот закрой, демон залетит.
Сэм сделал это с такой поспешностью, что аж зубы клацнули. Слишком засмотрелся. Дин задумчиво облизнул губы и встал.
– Ладно, мелкий, мне нужно связаться кое с кем.
– Еще один…
Сэм насупился и натянул на себя одеяло, наблюдая за тем, как Дин надевает футболку.
– Ты о чем?
– Вечное: «Я еду кое-куда кое с кем кое-зачем и на какое-то время».
– Тебе так важно знать?
– Да!
– Пф! Ладно. По поводу твоей татушки договорюсь – не карандашом же мне ее рисовать. Так устроит?
– Ну хоть что-то.
– Надеюсь, я все проверну быстро, и уже через пару дней сделаем.
– Давай пока закроем эту тему.
– Как хочешь. А ты так и будешь тут валяться?
– А мне все равно, где читать.
– Тебе в любом случае придется встать, одеться и закрыть за мной дверь. Лентяй.
Дин послал поджавшему губы Сэму воздушный поцелуй и, подхватив толстовку, вышел из комнаты.

***

Сэм с опаской поглядывал на машинку в руках Дина.
– Ты ее где взял-то?
– Одолжил у друга.
– У какого еще друга?
– У папиного. Он такими вещами как раз занимается. – Дин постучал по пентаграмме на боку машинки. – Этой самой мне отец мою татушку и набивал.
Дин выудил из пакета запечатанную иглу и погрозил ею брату.
– Серебро, между прочим.
– Значит, неодноразовая?
– Спокуха, без пены! Одноразовая. Он потом их заново переплавляет, дезинфицирует, освящает и еще черт-те что делает, я не особо разбираюсь в процессе.
Следом за иглой последовал пузырек с чернилами.
– А вот и самое главное. Уникальные противодемонические чернила. Секрет их создания не знает даже… Эй, да не смотри на меня так, будто я тебя без наркоза резать собираюсь! Это не настолько больно.
– Да при чем здесь боль?! Просто… я заканчиваю школу с отличием и… с татуировкой! А если в университет? Какой университет с татуировкой – это же сколько будет…
– А никакой, – меланхолично перебил Дин.
– Дин!
– Во-первых, мы же вроде говорили про твою учебу, и ты решил никуда не поступать.
– Но я хочу, чтоб у меня оставалась возможность.
– Боже, Сэм, замажешь чем-нибудь, она же не на лбу будет. Или приемная комиссия разденет тебя прямо на экзамене? И, во-вторых, у нас нет выхода. Мы обещали отцу.
Сэм нахмурился – старший брат был прав, но это не меняло дела. А Дин тем временем уже находился в полной боевой готовности. Сэм вздохнул и стащил с себя футболку, усаживаясь на стуле поудобней.
– Начинаем?
– Угу.
У Сэма был такой вид, словно он собрался нырять в прорубь. Дин, с трудом сдерживающий смешки, взял со стола переводную картинку, нарисованную заранее на копирке, и подошел ближе.
– Так, замри и не дергайся. – Он аккуратно прижал к груди брата бумажку. Контур отпечатался очень неплохо, видимо, потому что Сэм не просто не дергался – он даже не дышал.
– Да расслабься ты!
Мелкий недоверчиво покосился на старшего брата, который с видом заправского тату-мастера уже смазал кожу поверх контура вазелином и отложил все лишнее в сторону, вооружаясь машинкой и тряпочкой. Тот лишь улыбнулся и прищелкнул языком:
– Все будет в шоколаде.
Дин опустился на колени рядом со стулом и провел первую линию. Сэм скривился, вцепляясь руками в стул.
– Не так я себе это представлял.
– А как?
– Ну не знаю – цветы там, кольцо…
Дин расхохотался, не отвлекаясь от процесса.
– Раз шутишь, значит все прекрасно. Или моя девочка может в обморок грохнуться?
– Пошел ты!
Дин фыркнул, в который раз стирая лишние чернила и выступившую сукровицу.
– Сейчас добью контур – передохнешь, и я закрашу.
– Угу.
– Ну только не говори, что тебе больно.
– Неприятно. Жжет.
– Это нормально. Сто-о-оп. – Дин отстранился и, бросив тряпку на пол, выудил из кармана вибрирующий мобильный. – Алло! Привет, Майкл, ты там… ам. Гм.
Винчестер нахмурился и сел на пол.
– Да. Ты уверен? Ладно. Мы проверим, но ты ведь понимаешь… Естественно, верю! До встречи.
– Что случилось?
Дин потер лоб и, переведя взгляд на Сэма, убрал мобильник.
– Наш маньяк все-таки вервольф. Ты готов к следующему заходу?
– Готов. А с чего вдруг такие сведенья?
– Майкл Ситтерс два часа назад видел, как эта тварь задрала еще одного подростка.
– Ситтерс – знакомая фамилия. Это у него сестру убили?
– Да, меня к нему отец тогда отправил пообщаться, я ему свой телефон оставил.
– Значит, нам надо начинать все сначала? Мы же…
Дин приподнялся, жестом попросив Сэма откинуться. Тот послушно подставил грудь, снова вцепляясь пальцами в края стула.
– Мы же бросили версию вервольфа и растеряли все зацепки, а по несвежим следам идти нереально.
– Не совсем так.
Дин переложил одну руку брата к себе на плечо.
– Перестань дергаться, мне не так много осталось.
– Я вроде бы уже привык, но сейчас стало сильнее жечь.
– Участок кожи переутомился.
– Я тебя не отвлекаю разговорами?
Дин чуть улыбнулся.
– И ты об этом спрашиваешь под самый конец процесса? Нет, не отвлекаешь.
– Хорошо. Так что с делом?
– Сегодня вечером мы идем к Синтии Уорнер.
– Что? Зачем?
– Чтобы убить вервольфа.
– А при чем здесь моя одноклассница?
– Вечером вервольф будет там.
– Но… Подожди, давай сначала. Ситтерс видел, как вервольф кого-то съел. Кстати – а кого на этот раз?
– Рикарда Фишера. Нет, не Рикарда, как-то его звали…
– Эрика?
– Да, точно, Эрика!
– Это же парень из нашей школы, он на пару лет меня младше! Стой. Получается, что все жертвы учились в нашей школе?
– Угу.
– А с чего ты взял, что следующей жертвой будет Синтия?
– А я не говорил, что она будет следующей жертвой.
– Да, но ты сказал, что…
– Что поговорил с Ситтерсом. И вот он уверен, что сегодня вечером нам стоит быть там.
– Ай!
– Извини, слишком глубоко. – Дин стер выступившую кровь. – Зато я закончил.
Сэм прижал подбородок к шее и скосил глаза, стараясь разглядеть татуировку. Чтобы было лучше видно, он потянул кожу под татушкой вниз и склонил голову набок.
– Ну ты бы еще попробовал лизнуть, как маленький, эге-ге-гей, нет, нельзя. – Дин повысил голос и перехватил пальцы Сэма, чуть не коснувшиеся пентаграммы, и отвел его руку в сторону. – Я не закончил.
Дин взял тонкую целлофановую пленку и прижал к татуировке.
– Сейчас забинтую сверху. Нехорошо, конечно, но лучше пусть оно потеет, чем ты туда на охоте заразу занесешь.
– Как скажешь.
– Не забудь, когда дома будем, снять сразу.
– Конечно.
– Ладно, собирайся.
– Может, мне стоит позвонить ей и предупредить, что мы будем?
– Не думаю, что это имеет какой-то смысл. Мы будем следить с улицы.


Артер - [J]EddieDean_Mikami[/J]

***

Винчестеры просидели в засаде пару часов, но ничего необычного не происходило. Да, честно говоря, вообще ничего не происходило. Дин прислонился к яблоне и, вполглаза наблюдая за домом, лениво инструктировал Сэма, сидевшего у его ног и безуспешно пытавшегося зарядить пистолет:
– Без надобности не стрелять. Я все сделаю сам, ты просто страхуешь, договорились?
– Угу, – Сэм уже в который раз трогал грудь сквозь куртку (потому с пистолетом и не клеилось). Стоило Дину осуждающе посмотреть, как он тут же отдернул руку, но через пару минут снова не смог удержаться. Дин только головой покачал и отвернулся, давая Сэму начесаться вдоволь. В конце концов, сквозь бинты ничего не расчешет.
Наконец, дверь дома открылась, и на улицу вышла Синтия.
– Эй, приготовься!
Дин хлопнул Сэма по плечу и вскинул руку с заготовленным пистолетом. Сэм тут же справился со своим и встал рядом.

Девушка поправила воротник и закрыла дверь на ключ. Убрав его в сумку, она спустилась с крыльца, но споткнулась о ступеньку и упала. Сэм весь напрягся, но Дин предупреждающе вскинул руку. Синтия приподнялась на локтях, но встать не смогла, тут же снова упав, словно подвернула руку.
– Ей помочь надо. – Сэм говорил очень тихо, почти одними губами. Но Дин резко цыкнул на него.
– Уймись.
Девушка попыталась перевернуться на бок, но вместо этого странно дернулась, а затем встала одним неестественным рывком.

– Нет! – Сэм ударил Дина по руке – и тот промазал: прогремевший выстрел не нанес вервольфу особого вреда. Дин попытался стрельнуть еще раз, но было поздно: Синтия обернулась в сторону деревьев, заметив охотников, и, продемонстрировав острые клыки, рванула в сторону. Последний выстрел пришелся в забор, через который девушка перемахнула одним прыжком.
Дин резко обернулся к брату:
– Блядь, Сэм, какого хуя?
– Это моя одноклассница!
– Это монстр, Сэм!
– Мы не можем просто так застрелить девушку.
– Вервольфа.
– Дин!
– Призрак из пригорода при жизни тоже был милым человеком. Это не помешало тебе месяц назад сжечь его скелет.
– Вот именно, что при жизни. Он уже был мертв. В отличие от Синтии.
Дин пихнул ногой рюкзак Сэма.
– Идем. Быстро. И смотри по сторонам.
Сэм нацепил рюкзак, догоняя Дина, который был уже у калитки.
– Пистолет под куртку спрячь! – глухо рявкнул тот, хлопая несчастной калиткой так, что она чуть с петель не слетела.
– Ты ведь знал. Тебе Майкл сказал, что это она убивает людей.
– Да.
– И ты мне ничего не сказал. Ты, как отец, сгреб за шиворот и привез сюда. Ты мне наврал.
– Нет. Я сказал, что нам стоит здесь быть и что Уорнер не станет следующей жертвой. Я не врал.
– Я должен был догадаться.
Сэм пнул ногой попавшийся камень, и Дин дернулся, толкая его за свою спину и оглядываясь.
– Сука! Сэм! Ты сдурел? Этим не шутят! – Дин убрал пистолет и зашагал вперед еще быстрее. До их дома нужно было пройти всего пару кварталов, но они плохо освещались, и это нервировало.
– Прости.
– Проехали. Ты не под ноги себе смотри, а вокруг!
– Да-да.
Сэм поежился и ускорил шаг, чтобы идти рядом с Дином, не отставая.
– Ди-и-ин…
– Что?
– Я не дам тебе ее убить.
– Это наша работа.
– Я не работаю убийцей.
– О'кей, это моя работа, если тебе так проще.
– Дин, – Сэм схватил брата за куртку, останавливая его, и встал перед ним, смотря в глаза. – Не надо. Серьезно. Я хочу, чтоб она осталась жива. Мы живем в этом городе дольше, чем в любом другом за всю мою жизнь. Мы снимаем дом, а не мотаемся по гостиницам, вы с отцом зачистили весь город, пригород, да и весь округ, по-моему, а я смог проучиться достаточно долго в одной школе, не меняя ее. Я… Да, я обещал тебе, что не поеду в университет, да, такая размеренная жизнь закончится с моим выпускным, но.. Я не хочу потерять все сейчас. Я не хочу испоганить это время… Я не хочу думать о том, что моя одноклассница – вервольф. И я не дам тебе ее убить – это просто девушка, которая совершенно не виновата, что стала такой.
– И которая съела четверых учеников твоей школы и сегодня, наверняка, вырвет сердце у какого-нибудь пятого счастливчика, потому что мы ее упустили.
Сэм вцепился уже в обе руки Дина.
– Она не хочет никому зла.
– Да, в ней живет монстр. Но, увы, они не разделимы. И средства против вервольфизма – нет.
– Но, Дин, я же ее знаю! Я ее вижу каждый день на протяжении многих месяцев! Она любит бальные танцы и дайвинг. Каждое лето ездит с родителями в Квебек к бабушке.
– Знаешь, почему врачам запрещено лечить своих близких?
Сэм прикусил губу.
– Не убивай ее.
– Да не стану я, отцепись! – Дин вырвал рукава из цепких пальцев брата и снова двинул вперед. – Хорошо, будь по-твоему. Пусть она хоть всю твою школу сожрет! Только мы сейчас чешем домой очень быстро, а потом мы дожидаемся отца – ты сидишь все это время дома – и валим отсюда. Потому что я не хочу одним прекрасным днем обнаружить тебя без сердца. Хотя, может, бессердечный ты соображал бы лучше.
– Должен быть какой-то способ…
– Надо было это обсуждать до, упускать ее мы не имели права!
– А я не знал, что она перекинется в монстра, ты мне почему-то забыл об этом рассказать.
– Я был сам не уверен. И кстати – ты думал, что все монстры в своем человеческом обличие всегда будут старыми и противными?
– Нет, но это же Синтия!
– Угу. Кстати, отцу сам будешь объяснять, почему мы валим из города, оставляя его на растерзание сердечной гурманке.
– Мы не можем уехать и не помочь ей! Не смотри на меня так – ей и всем остальным, да.
Винчестеры подошли к дороге, за которой стоял их дом. Дин машинально обернулся по сторонам, в поисках машин, но дорога была абсолютно пуста – отец снял жилье на самом отшибе, уже почти в пригороде, и по ночам здесь было пустынно, как на кладбище. Только горящие вывески и шум из ночного клуба неподалеку напоминали о том, что в городе хватает живых, причем весьма активных.
– Иди.
– Дин, мне восемнадцать, я умею переходить дорогу, да?
– Последние полчаса мне кажется, что тебе лет на десять меньше.
Дин вытащил из кармана ключи и кинул Сэму. Тот поймал и вопросительно нахмурился.
– А ты куда?
– В бар. Развеюсь немного.
– Развеешься? После того, как ты мне столько полоскал мозги на тему того, что сегодня по нашей вине кого-нибудь съедят?
– Во-первых, по твоей – я бы не промазал. Во-вторых, ты мне запретил ее убивать, а что еще с ней сделать – я не знаю, и, в любом случае, я даже не представляю, где ее искать. Так что… пойду, выпью. А ты пока можешь перечитать все имеющиеся дома книги и позвонить всем папиным друзьям и узнать, что это не лечится!
– Ладно. Иди куда хочешь.
Сэм развернулся и пошел к дому. Дин скорчил гримасу, передразнивая младшего брата, пробурчал «бу-бу-бу» и направился в противоположную сторону. Пару раз он оглянулся, но, как только Сэм перешел дорогу, он перестал поглядывать на мелкого и ускорил шаг.

Впрочем, до клуба он так и не дошел. Сэм кричал громко.
А Дин быстро бегал. Резко развернувшись, он бросился через дорогу – даже если бы какая машина и показалась сейчас из-за поворота, она попросту не успела бы его задавить. Оказавшись на противоположной стороне, Дин перемахнул через забор не хуже вервольфа и выхватил пистолет. Хорошо, что не отдал его Сэму, хотя надо было: при входе в клуб возникли бы проблемы, но сейчас Дин был рад своей безалаберности, как никогда. Потому что стоило ему оказаться во дворе их дома, как он увидел лежащего навзничь Сэмми, которого оседлала вервольфша.
Дин пальнул, уже зная, что скорее всего вхолостую: он слишком шумно приземлился, да и вряд ли монстр забыл о том, что их было двое. Но все же старшему Винчестеру повезло: он попал в предплечье, и тварь взвыла от боли, тут же скатываясь с брата, который поспешил воспользоваться этим, отползая к своему пистолету, валявшемуся в нескольких метрах.

Но, когда Сэм смог ухватить его и перевернуться, понял, что он абсолютно бесполезен: Дин катался в обнимку с вервольфом по траве, а его собственный пистолет валялся отдельно от обоймы. При всем желании попасть сейчас в монстра, а не в брата, было почти нереально.
Даже в темноте Сэм увидел, что по лицу Дина струится кровь – тварь то ли приложила его обо что-то лбом, то ли оцарапала хорошенько. Сэм пальнул в воздух, надеясь привлечь внимание вервольфа, – никакой реакции.
Мелкий растерянно обернулся, пытаясь придумать хоть что-то. Дин долго бы не продержался против нечеловеческой силы бывших когда-то женскими рук – он и так почти все время оказывался снизу. Вот и сейчас его в который раз прижали к земле.
– Детка, да ты горяченькая, я посмотрю. Может, переберемся в спальню?
«Детка» не оценила юмора и, прорычав что-то невнятное, замахнулось когтистой рукой. Дин не смог вырваться, но успел перевернуться – когти вошли не в грудь, а в бок.
Сэм вздрогнул от крика брата и схватил с земли камень, бросая в вервольфа. Опасно, но не так, как пуля, а делать что-то надо было.
Синтия, наконец, обратила внимание на младшего брата и обернулась в его сторону. Правда, теперь у Сэма язык не поворачивался назвать Ее Синтией: из-под искореженных губ торчали клыки, нос увеличился и по-звериному морщился на переносице. Монстр приподнялся на локтях и задумался – буквально на секунду – стоит ли бросать недобитую жертву ради еще одной. Но этой секунды хватило на то, чтобы Дин смог выскользнуть и броситься, несмотря на кровоточащую рану на боку, к Сэму. Проскочив мимо брата, он подхватил рюкзак и, не раздумывая, высыпал все содержимое на землю, стараясь отыскать нож с серебряным напылением.
И все же вервольф быстрее даже здорового человека. И безоружному Дину явно пришлось бы не сладко, догони она его. А она, видимо, решила, что лучше добить одного, чем гоняться сразу за двумя зайцами. Сэму потребовалось потратить два последних патрона, чтобы привлечь ее внимание – последняя пуля вскользь прошлась по скуле, оставив тонкий шипящий след.
Когда «Синтия» развернулась и приблизилась к Сэму на расстояние вытянутой руки, он разглядел ее глаза, и его всего передернуло. Заплывшая белым радужка и вытянувшиеся зрачки, больше похожие на щели, сделали из симпатичной девчонки тварь из ночных кошмаров «нарочно-не-придумаешь». Сэм швырнул в монстра уже абсолютно бесполезным пистолетом, но та легко увернулась и оказалась еще ближе. Сэм даже отшатнуться не успел – она была слишком быстрой. Ее когти уже вспороли рубашку и готовы были прорвать бинты, когда она издала нечеловеческий вопль.
Сэм увидел, как по ее груди расползлось кровавое пятно, посреди которого торчал кончик ножа.

Девушка, точнее ее бездыханное тело, качнулось и свалилось к ногам Сэма. Тот вздрогнул, смотря на то, как ее лицо медленно трансформировалось назад – теперь на траве лежала его мертвая одноклассница Синтия Уорнер. Сэм сморгнул, изо всех сил стараясь не дать волю слезам, и поднял глаза.
Все мысли о смерти девушки исчезли в один момент: перед ним стоял тяжело дышащий Дин в набухшей от крови рубашке. Он до сих пор судорожно сжимал нож и, судя по прикушенной губе и прикрытым глазам, изо всех сил пытался устоять на ногах.
– Дин!
– В дом. Тащи ее в дом, в подвал.
– Сначала нужно тебя дотащить.
– Сам доберусь, – огрызнулся Дин, вытирая нож о края и так изгвазданной рубашки. Швырнув его в рюкзак, он повернулся и, прихрамывая, заковылял в сторону крыльца. – Я, по-моему, ясно сказал, тащи ее в дом! – Дин сорвался на крик и Сэм не посмел его ослушаться, тут же подхватывая на руки тело.
Обогнав брата, Сэм почти взбежал на крыльцо и прижал труп к стене, чтобы освободить себе одну руку. Нашарив дрожащими пальцами в кармане ключи, он открыл дверь. Так же быстро спустившись в подвал и оставив там свою ношу, он бросился наверх.


Артер -  .Eddie.Dean.Winchester.

Дин уже смог к этому времени самостоятельно добраться до комнаты Сэма, которая была сильно ближе, и улегся на кровать. Сэм был безумно благодарен отцу за то, что тот выделил ему, как младшему (хотя, скорее, как ярому противнику «грязной кочевой жизни по мотелям»), спальню рядом с ванной. Набрав в таз воды, Сэм вернулся в комнату и, скинув на ходу куртку, присел рядом с Дином. Тот лежал, закрыв глаза.
– Эй…
– Я в сознании, все о'кей.
– Кроме того, что еще немного – и мы уже не отстираем покрывало. – Сэм расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке Дина. – Надо снять.
– Снимай.
Сэм очень осторожно, пуговица за пуговицей, расстегнул рубашку (хорошо, что Дин не послушал его перед выходом и не нацепил сегодня куртку, сказав, что на дворе почти лето и только мерзляки-задроты могут изображать из себя капусту) и снял ее. Кривящийся Дин послушно приподнимался, не издавая ни звука.
Сэм нервно сглотнул. Он уже привык к виду крови – отец с братом начали брать его на охоту не так давно, но на трупы, раны и прочие малоприятные вещи он вполне успел насмотреться. Но когда он видел, как истекает кровью его брат, все равно мутило.
– Да не смотри ты на меня так – она же меня царапнула, а не укусила. Не стану я вервольфом.
– Да я не…
Сэм мотнул головой, наскоро промыл мокрой тряпкой рану и смыл с тела разводы, оставшиеся от рубашки.
Дин скосил глаза.
– Надо шить.
– Дин, я…
– Тащи аптечку.
Сэм рассеяно кивнул и встал.
– И виски.
На ватных ногах мелкий добрался до кухни и принес ящик, из которого они пару месяцев назад сделали аптечку, и бутылку бурбона.
Поставив все на кровать, Сэм открыл аптечку и вытащил оттуда все запасы спирта, бинтов, стерильных салфеток, ваты.
Там же валялся моток шелковых хирургических нитей и тонкая игла. Сэм еще раз сглотнул, подавляя тошноту (его фантазия всегда была слишком богатой – он смотрел на запечатанную иголку, а сам уже видел, как она втыкается в кожу), и достал и их.
– Уверен?
– Да. И я не дотянусь, шить будешь ты.
– Нет, Дин, ты что? Я же…
– Сэм, мать твою! Не будь бабой хотя бы сейчас – шей, и побыстрее уже.
– Я не могу, я…
– Заткнись и шей! – рявкнул озверевший Дин.
Сэм съежился и даже не ответил – так, одними губами пробормотал:
– Ла-ладно.
По спине пробежали мурашки, и он передернул плечами, распечатывая иглу.
– Дай выпить.
Сэм тут же уронил на покрывало заготовленную для спирта вату и потянулся за бутылкой. Приподняв голову Дина, он дал ему хлебнуть. Тот зажмурился и сделал несколько глотков.
– И сам давай, а то у тебя руки сильно дрожат. Зашьешь мне еще какую-нибудь жизненно важную дырку…
– Дин!
Старший Винчестер лишь улыбнулся – злость всегда действовала на Сэма дисциплинирующе. Он собирался и назло всем делал все правильно.
Хотя на этот раз мелкий послушался и приложился к горлу. Конечно, чисто символически – скорее губы смочил, тут же отняв бутылку ото рта, но все же.
Дальше дело пошло быстрее: Сэм шустро продезинфицировал рану и инструменты, не вслушиваясь в шипение Дина, вставил нитку в иглу и наскоро, пока бурбон не выветрился, заштопал брата. Дин, правда, пару раз по ходу процесса отвлекал его, прося добавки, но мелкий на удивление ловко поил его, придерживая уже законченную часть шва, чтоб тот не расходился, и сразу же возвращался к делу.

Протерев напоследок шов спиртом еще раз, Сэм свалил все ненужное в ящик и сдвинул его на пол.
– Ты пьян?
– Нет.
– Больно?
– Да.
– Наверно, поэтому не пьянеешь.
– Блядь, да ты сегодня сама догадливость, Сэмми!
– Тебе лучше поспать.
– И очевидность…
– Дин! Я же хочу как лучше!
Дин закрыл глаза и медленно, делая паузу через каждые два-три слова, проговорил (было видно, что говорить ему тяжело, но молчать он не мог – накипело):
– Да, ты сегодня весь вечер хотел как лучше. И поэтому я не смог тихо пристрелить эту сучку, а вытаскивал твою задницу из ее когтей. Я тебе обещал, что она кого-нибудь съест. И нам очень повезло, что этим кем-нибудь не стал я.
– Прости. Дин, я…
– Я хочу спать. Иди, вытащи из трупа целые серебряные пули, поищи их в саду – они все-таки дорогие, а мы много спустили впустую. И сожги тело.
Дин стал переворачиваться на здоровый бок. Сэм потянулся, чтобы помочь ему, но брат оттолкнул руку и отодвинулся.
– Хорошо. Я иду.
Сэм встал и вышел.
И тихо-тихо закрыл за собой дверь. Он все сделает: вытащит, соберет, отчистит, сожжет. Но сначала он смоет с себя кровь брата.

***

На все у Сэма ушло около трех часов. По крайней мере, когда он пришел в спальню, часы на стене показывали два ночи.
Дин не спал – лежал на кровати с открытыми глазами.
– Дин…
Никакой реакции.
– Дин, ты не спишь? Тебе лучше?
– Сними повязку с татуировки, ей проветриваться надо.
– Дуешься?
И снова тишина в ответ.
– Хорошо, сниму. – Сэм демонстративно стащил с себя толстовку и футболку и избавился от бинтов. – Уже снял, видишь?
– Теперь дуй в ванную, промой. С мылом.
Сэм, который и без того хотел ополоснуться после работы с трупом, смыть с себя запах горящей плоти, но боялся намочить татуировку без спроса, с готовностью отправился в душ.
Когда он вернулся, Дин спал. Или пытался уснуть. Или притворялся. В любом случае, глаза его были закрыты.
Сэм очень осторожно, чтобы не разбудить, прилег рядом и натянул на себя остатки одеяла. Только сейчас он начал приходить в себя. Начиная с того момента, как на него бросился вервольф, все происходило будто не с ним. Драка с монстром, успевший вовремя Дин, молниеносный выбор между «это-же-Синтия» и «убить-монстра-немедленно», хирургическая операция в домашних условиях, ковыряние в теле бывшей одноклассницы, душ с одной только мыслью «сейчас выйду и поговорю с Дином серьезно» – все слилось в какую-то безумную карусель.
И только сейчас, в темной комнате, в полной тишине, нарушаемой только тихим-тихим и ровным дыханием брата, он осознавал происходящее. Все обрушилось на него одним комом.
И то, что девушка, которую он давно знал и с которой столько общался, оказалась монстром, поедающим своих же друзей. И ссора с братом, и дрожащая на грани сознания мысль «а если бы он не успел?..»
Перед глазами все стояли клыки, так не идущие милому личику девушки, и торчащий из ее груди нож, и остекленевшие глаза Синтии, и игла, протыкающая кожу, протягивающая за собой нить, и собственные пальцы, вытаскивающие из мертвой руки пулю.
Даже ванна не могла смыть запахи, которые, казалось, идут от всего – запах крови, запах паленной плоти и горелых волос… Нет, здесь, в комнате, они перебивались другими, вот только смесь спирта и бурбона была не сильно лучше.
Больше всего на свете Сэму хотелось сейчас уткнуться носом в спину брата. И плевать, что он тут же сострил бы про девчонку. Главное, что можно было бы почувствовать его запах и погреть замерзшие руки, прижав их к всегда теплым лопаткам, можно было спрятаться от всего.
Но Сэм боялся, что его оттолкнут. И это было бы куда хуже любых «сучек» и «баб».
Лучше быть нерешительным мямлей, чем почувствовать недовольный тычок локтем.

И Сэм просто уткнулся в подушку, стараясь сделать так, чтобы если Дин и не спал, то не услышал его плача. И уснуть, поскорее уснуть. Но как Сэм ни пытался, у него не получалось не думать о том, что вот, может быть, сейчас Дин коснется его плеча пальцами, «случайно» во сне заденет рукой, может, придвинется ближе… хотя бы вздохнет, дав Сэму знак, что можно без опаски прижаться.
Но Дин лежал, не шевелясь. И Сэм сам, будто случайно, ругая себя, пододвигался с каждой минутой все ближе и ближе. И вот, когда он уже чувствовал своей кожей жар тела брата, когда до прикосновения оставалось чуть меньше дюйма, Дин, даже не оборачиваясь, приподнялся, вытащил из-под себя одеяло и сунул его Сэму, сам накрываясь покрывалом.
Сэм отодвинулся, словно обжегшись, и перевернул подушку сухой стороной.

***

С утра Сэм проснулся первым без пяти восемь и очень вовремя: успел вырубить уже готовый зазвонить будильник. Спать, несмотря на бессонную ночь, не хотелось совершенно, и Сэм по-тихому свалил в ванну. Вспомнив все, что знает о медицине, он оставил появившуюся на татушке корочку в покое и просто смазал поверх пантенолом. Умывшись, он снова заглянул в комнату и, убедившись, что Дин все еще спит, ушел на кухню.
Холодильник порадовал парой яблок – Сэму вполне хватало, он привык в последнее время перед уходом в школу есть мало и очень по-быстрому. Естественно, ни о какой школе сегодня и речи не шло. Поэтому, закончив со своим завтраком, Сэм выгреб всю мелочь из загашников и отправился в магазин: для любимого омлета Дина не хватало бекона, сыра и помидоров.

Когда тихое шкворчание под крышкой затихло, а чайник вскипел, Сэм принялся искать поднос. Естественного, он его не нашел: такого у них вообще в доме не водилось, пришлось приспособить под это дело доску.
Дин уже не спал – полулежал на кровати, натянув на себя покрывало и оглядываясь в поисках чистой футболки или рубашки. Увидев Сэма с едой, он удивленно вскинул брови, но очень быстро его лицо снова приобрело все тот же скучающий вид.
– Тебе холодно?
Дин неопределенно пожал плечами. Сэм поставил доску с дымящимися тарелкой и чашкой возле кровати и, достав из шкафа фланелевую рубашку, протянул ее брату.
– Или тебе твою принести?
Дин молча забрал у него рубашку, принимаясь ее надевать. На левую руку он ее натянул быстро, а вот с правым рукавом возникли проблемы: раненый бок давал о себе знать. Сэм тут же подскочил, чтобы помочь. Дин даже не шелохнулся, позволяя натянуть на себя рубашку и застегнуть пару пуговиц в середине. Потом он дернулся, потянувшись за едой.
Сэм присел рядом.
– Я подумал, – он неловко улыбнулся, – что ты столько готовил для меня, пора меняться.
– Мм…
Уголки губ Сэма нервно дернулись, и улыбка сползла с лица. А где же «Саманта, ты точно пересмотрела сериалов»?
Дин молча жевал омлет. Впрочем, с едой он, как всегда, расправился быстро.
– Спасибо.
– Да не за что. Может, тебе еще подушку принести?
Дин наморщил нос и, отрицательно помотав головой, сполз, накрылся покрывалом почти до ушей и закрыл глаза.

Сэм унес грязную посуду, вымыл. Постирал рубашку, успев порядком от этого устать – кровь надо замачивать, замачивать надо кровь, вот сколько раз… Даже в комнате прибрал. А часы показывали всего полдвенадцатого утра.
Тогда Сэм устроился на полу с учебниками и тетрадями и принялся за учебу, чтобы как-то себя отвлечь. Нет, конечно же, он прогуливал сегодня школу и потому был обязан изучить материал самостоятельно – но, боже мой, почему так невозможно врать себе? За математикой куда проще избавляться от кома в горле. А если совсем сосредоточиться, вникая в разницу между несколькими поправками к одному закону, можно попробовать вытравить из головы ненужные картинки. Ну или хотя бы заставить их поблекнуть.

Иногда Сэм поглядывал на Дина – тот даже почти не ворочался во сне. Иногда пытался, но тут же издавал легкий стон и, видимо, просыпался, потому что резко замолкал и, уже стиснув зубы, менял положение.
Но в один из разов простым переворотом дело не обошлось – Дин сел. Когда он спустил ноги с кровати, Сэм вскочил, собираясь подойти, но Дин предупредительно вскинул руку и, оперевшись другой о спинку кровати, встал. Сэм не мог спокойно смотреть, как брат медленно ковыляет по комнате в сторону двери, но подойти боялся: каждый раз, когда он дергался в сторону Дина, тот снова делал этот проклятый предупреждающий жест.
Он даже не дал мелкому открыть перед собой дверь, хотя сам чуть не грохнулся.
Через минуту Сэм не выдержал и отправился за братом. Пусть между ними будет дистанция в десять футов, но он будет рядом. И просидит под дверью туалета столько, сколько понадобиться этому гордому мудаку, чтобы справиться со всем самостоятельно, несмотря на разодранный бок.

В результате вернулся Дин в комнату через полчаса. Сэм вернулся к книгам только убедившись в том, что брат снова лежит под одеялом и спит.

Около двух Сэм опять выбрался на кухню, но ничего оригинальнее бутербродов со вчерашними котлетами он придумать не смог. Зато, если полить кетчупом, можно представить, будто это бургер…

Впрочем, обед Дина мало чем отличался от завтрака:
– Спишь? Есть будешь?
Кивок.
Быстрое поедание.
– Спасибо.
Сползание под покрывало.
– Давай обработаем шов.
Молча перевернулся на бок, задрал рубашку быстрее, чем Сэм успел дотянуться. Скривился, пока мелкий протирал рубец оронином. Когда Сэм подул, чтоб меньше щипало, кривиться стал меньше, но не скосил глаза, не закатил их, не покрутил пальцем у виска…
А потом снова забрался под одеяло и совсем-не-демонстративно зевнул.

Но минут через сорок дурного сна, даже скорее полудремы, Дин прекратил неудачные попытки заснуть и, подтянувшись на руках, сел. Сэм тут же оторвался от книг, вопросительно глядя на него. Поймать взгляд брата не получалось: тот вроде бы и осматривал всю комнату, но все время как-то «проскальзывал» мимо.
Сэм молча встал и выудил с полки первую попавшуюся книгу. Про призраков – сойдет. Оставив всякие попытки разговорить брата, он просто положил ее рядом и вышел из комнаты.

От книги Дина оторвал какой-то странный шум. Когда в комнату вошел Сэм, Дин понял, что это болтающийся шнур телевизора скреб вилкой по полу. Сэм притащил телевизор из гостиной… Дин потряс головой и вернулся к книге, лишь прислушиваясь к тому, что делает брат. Судя по звукам, тот припер оттуда же журнальный стол и удлинитель. Установив телевизор и настроив его по-быстрому на несколько каналов, он снова свалил. Вернулся минут через сорок – Дин не стал смотреть на часы, но он за это время еще почти главу отмахал.
Стук бокала о прикроватную тумбу заставил Дина поднять глаза. Пиво. Дин перевел вопросительный, чуть исподлобья, взгляд на Сэма. Тот неловко махнул пультом в сторону телевизора.
– Через пять минут ТопГир начнется. Там сегодня про Шевроле…
Дин поднял брови еще выше. Сэм поджал губы, облизнул их, залез на кровать с другой стороны и включил телевизор, стараясь не смотреть на Дина. А тот все так же смотрел в упор, и мелкий чувствовал это. Щеки горели огнем – скорее всего на них уже выступил румянец. Сэм слышал, как Дин отложил книгу, и почти физически почувствовал, как он перевел взгляд на телевизор.
Там как раз замелькала заставка самой популярной автомобильной передачи.
Дин отхлебнул пива и поставил бокал на место.
Сэм не выдержал и скосил на него глаза. Дин, хоть и смотрел прямо перед собой, не мог не заметить это, и, когда Сэм уже был готов отвернуться или вообще убежать, он увидел, как у старшего брата вокруг глаз появляются лучики. Мелкий замер – всего на секунду, потому что теперь он бы точно сгорел от стыда и убежал бы, но Дин успел раньше приглашающе поднять руку, почти закинув ее за голову. Сэм прикусил губу, боясь, что Дин сейчас просто почешет затылок и опустит руку, но тот скосил на него глаза и снова чуть приподнял брови.
Сэм тут же уткнулся в здоровый бок носом. Дыхание перехватило – на мгновение ему показалось, что он разучился дышать. Когда рука Дина опустилась, обнимая за плечи, настолько легко и непринужденно, словно не было этих суток, Сэм прижался изо всех сил и шумно втянул воздух.
Дин снова потянулся за бокалом, и Сэм напрягся, пытаясь понять, не больно ли ему и не нужна ли помощь. Естественно, Дин не мог не почувствовать и только раздраженно шлепнул по плечу – «я-не-немощный». Сэм улыбнулся, понимая, что по его лицу текут слезы.
Дин, вернувший бокал на тумбу, медленно, как в замедленной съемке, склонил голову, пытаясь разглядеть лицо Сэма. Тот рассмеялся, пряча лицо у него под мышкой.
Он впервые за эти сутки смог расслабиться.

Уснули они так же в обнимку.

Утром Сэм, плюнув на ругающегося на будильник Дина, пытался одновременно одеться, закинуть книги в сумку, выставить Дину на тумбу все необходимое из лекарств, подобрать ему подходящую на роль костыля палку.
Когда он со всем управился, Дин уже успел снова уснуть, а ему самому начало грозить опоздание. Но если бежать до школы бегом…

Сэм тихо открыл дверь и сделал шаг.
– Ты правда куда-то намылился сегодня?
Сэм резко обернулся. Дин лежал, все так же уткнувшись в подушку, с закрытыми глазами, не изменив позы. Спит.
Вот только лучики у глаз.
Сначала на пол упал портфель. За ним куртка и кепка.
– С-с-сука… вот сразу нельзя было, а? – сквозь зубы поинтересовался Сэм, забираясь под одеяло. Дин вздрогнул и оторвал голову от подушки, посмотрев на брата сонно-мутными глазами, и вопросительно дернул подбородком. Сэм ответил ему долгим и тяжелым взглядом.
Старший Винчестер закатил глаза и, не дождавшись ответа, все-таки спросил:
– Ты чего, опять не пойдешь?
Сэм посмотрел на Дина настолько красноречиво, насколько смог. Дин непонимающе помотал головой и уткнулся носом в подушку.
– Ди-и-ин…
– Глаза режет.
– А-а-а. Конечно. Я сейчас шторы закрою.
Сэм встал, задернул шторы и вернулся на кровать. И хотя в глазах Дина по-прежнему мелькало вчерашнее холодное и отстраненное, он снова обнял мелкого, когда тот подкатился к нему под бок.

***

Сэм вернулся из школы раньше, чем обычно: учительница заболела, и последний урок по истории отменили. Дин, уже прочно обосновавшийся в спальне брата, валялся на кровати с пультом и перещелкивал каналы.
– Привет! – Сэм бросил сумку на пол и улыбнулся.
– О! – Дин удивился, но явно обрадовался. – Ты рано.
– Отменили урок.
– Ты думаешь, я мог заподозрить тебя в прогуле?
– Иди ты! Как бок?
– Нормально. Мне отец звонил – сегодня приедет.
Севший рядом с братом на кровать Сэм нахмурился.
– Уже? Но…
– Да, наши «каникулы» были безбожно слиты. Потому что я не был в состоянии трахаться с разодранным по твоей вине боком…
– Все. Хватит. – Сэм резко встал. – Я уже извинился. И, между прочим, я сам себя наказал – не ты один жалеешь об упущенных возможностях. Чего ты от меня еще хочешь? И если ты… Эй!
Быстро подползший ближе Дин завалил Сэма рядом с собой и поцеловал.
– Я хочу тебя.
Мелкий растерянно посмотрел на брата.
– Не будет больно?
– Не критично.
Сэм неуверенно обнял Дина за шею. Дин усмехнулся и принялся стаскивать одежду с себя и с него.
– Сегодня у нас все будет идеально. Так что сначала раздеваемся.
Мелкий кивнул, помогая ему.
– Тебе как будет удобнее?
– Мм… ты – раком, я – на люстре.
– Дин! – Сэм обиженно толкнул Дина. Тот скривился.
– Ой… больно?
– Да нет. – Дин глухо вдохнул сквозь зубы. – Ничего. – Отвернулся, чуть срывающимся голосом добавил: – Все в порядке.
Сэм нехорошо сузил глаза, но не заметивший этого Дин продолжал:
– Я живучий. Тем более это было заслуженно. Мог бы сразу кулаком по швам.
– Ты же их утром снял, – Сэм постарался придать своему голосу как можно больше взволнованности и растерянности.
– Да, но все равно рана могла бы разойтись от удара. И тогда я умер бы. Но ты же всего лишь ударил… – Дин схватился за грудь и шумно вдохнул, словно ему не хватало воздуха, – меня…
– Калеку.
– …больного брата…
– По яйцам.
– Да нет, по плечу! – Дин чуть опешил, но Сэм не дал ему опомниться и в один момент уложил на лопатки.
– А надо было по яйцам! Придурок! Я же за тебя волнуюсь
– Не боись, сестренка! Я в полной боевой готовности.
Сэм опустил глаза и фыркнул:
– Да я уж вижу.
Дин медленно облизнул губы.
– А ты в засаде? О, нет, уже выползаешь.
– Сейчас пойду в атаку! – буркнул покрасневший Сэм, целуя брата. Дин ответил и уронил Сэма на себя, не давая больше дергаться. Да Сэм и не пытался – он прижимался, терся о ладони брата, гладящие по плечам, спине, целовал шею, грудь… сполз ниже, аккуратно коснулся губами рубца.
– Блядь! Сэм!
– Что?..
Дин дернул мелкого наверх.
– Не будь школьницей-девственницей, а?
Сэм злобно рыкнул, кусая брата за губу.
– Во-о-от, это я понимаю.
Сэм закатил глаза, продолжая самозабвенно целоваться. Руки Дина сползли ощутимо ниже и теперь мяли ягодицы. Сэм тихо постанывал, трясь о брата уже всем телом.

Дверь открылась бесшумно. А вот вопрос отца был похож на раскат грома:
– Что за?!

*Сомерсет Моэм, "Театр"

@темы: почитать

---

27.10.2011 в 01:39

Пишет  (Sammy):

Дженсен Эклз.Свежачок с Чик-Кона

Источник
Перевод Yunnis

Джаред и Дженсен в четвёртый раз посетили Чикаго Кон в воскресенье - по возвращении мы ощутили ностальгию, казалось, и Дженсен тоже. Он оглядел конференц-зал, кивая в знак приветствия уже знакомым за последние четыре года лицам, затем поинтересовался, есть ли в зале тот, кого он не знает. Всего один человек – из Чикаго. Десять минут езды.

Дженсен: Оу, долго добираться.
Фэн: Оно того стоило.

Дженсен: Мне нравится Чикаго. Вообще, здесь родился мой брат. А отец работал техником на WGN . Когда родился Джош, родители переехали в Техас фактически перед моим появлением на свет.

Вскоре у Дженсена намечаются выходные, и он вернётся в Даллас для того, чтобы использовать редкий шанс побыть с семьёй и посмотреть игру: заняться тем, что удаётся делать лишь урывками.

Следующий вопрос был интересным и помог нам вернуться к основной теме кона – а также представить Дженсена в качестве фаната.

Фан: Мы прибыли на кон отовсюду, мы покупаем фото и автографы, фанатеем от вас…Нам также известно, что Джаред - поклонник Pearl Jam. А от чего фанатеешь ты?

Дженсен: (с каменным лицом) Ни от кого.

Фанаты: (смеются)

Затем Дженсен продолжил объяснять свою нелюбовь к фанатизму довольно забавной историей так наглядно, что она предстала перед нами будто наяву. Во всех своих занятных подробностях.
Дженсен: Я как раз вчера обсуждал эту тему со своей женой Дэннил. Мы шли по улице и наблюдали, знаете, такую реакцию, когда прохожие, как в замедленной съёмке останавливаются и, глядя на меня, такие: «Оооох!!!!!». А я такой: «Что?».

Дженсен: Но когда лично я вижу знаменитостей, к примеру, как недавно, Дастина Хоффмана, прямо передо мной покупающего кофе, я тоже превращаюсь в эдакого «ох», и это - единственная реакция, которую я могу в данном случае проявить. Дэннил вообще Мисс Хладнокровие. Она никогда не проявляет таких ярых эмоций. Хотя на днях она почти сдалась. Я летел из Ванкувера в Лос-Анджелес. Этим же рейсом летел и Джаред. И я узнал парня, сидящего позади него. Забавно, но мы с Джаредом так часто летаем туда-сюда, что никогда рядом и не сидим. Это всё оттого, что он любит левый борт самолёта, а я – правый. Странно, но мы так и летаем. Наподобие: «Не, я люблю место 3F», а он: «Я предпочитаю 2A». Но мы всё равно умудряемся поговорить.

Фанаты (представляют себе несчастных пассажиров, сидящих между ними…)

Дженсен: «Ну так вот, я узнал того парня. И это было по типу «оу, фантастика», потому что я его большой фанат и чуть не сошёл с ума от радости. В общем, когда мы проходили через терминал, я сказал Джареду: «Погоди, у меня тут одно дельце наметилось». И, повернувшись к тому парню, произнёс: «Хэй, чувак, я твой большой поклонник. Надеюсь, ты вскоре снимешься ещё в каком-нибудь ковбойском фильме». Это был Люк Перри. «8 секунд» - один из моих любимейших фильмов. Он остановился, снял сумку с плеча и такой: «Рад встрече. А как тебя зовут?».

Дженсен: (тем же голосом, когда он или Джаред задают нам такой же вопрос) «Дженсен».
Люк Перри: «Я узнал тебя. Ты тот парень из “Сверхъестественного”. Приятно познакомиться. Поздравляю со всеми успехами».
Дженсен: (совсем не по-фанатски) И я ответил: «Ты был великолепен в 8-и Секундах!»


Фанаты: (про себя) Я думаю, что сказал нечто подобное Мише вчера…

Дженсен: И он произнёс: «Вот, что я тебе скажу. Если я увижу нормальный ковбойский сценарий, то сразу тебе позвоню». Джаред пошёл выпить кофе или что-то там ещё, потому что Джен собиралась его забрать, а Дэннил ждала меня внизу - через дорогу на парковке – в общем, я такой выхожу и замечаю, что Люк проходит рядом. И я ему: «Эй, мы опять встретились». Мы шли к парковке, а Дэннил как раз выбралась из машины. И пока мы шествовали, я заметил, как она вся побелела. Я такой: «Это моя жена, Дэннил». А он типа «рад познакомиться и все дела», она – «я тоже рада». В общем, он только отворачивается, а я гляжу на жену и спрашиваю: «Ты в порядке?». А она мне: «Это Дилан!». Никогда я ещё не видел её такой экзальтированной. А Джаред фанатеет от Pearl Jam. Но со мной такого не случалось. Если случится, я дам вам знать.

Фанаты: (про себя) Ок, конечно. Не происходило. Особенно в ситуации с Люком Перри.

На самом деле нам нравится слышать такие «фанатские» истории от людей, поклонниками которых являемся. Однажды, мы уверены, кто-то из нас также будет взволнован при виде Дженсена, как и его жена при виде Перри.

Так или иначе, вопросы перетекли от историй случайных фанатских встреч к теме про огнестрельное оружие. Хотя, с другой стороны, обе темы тесно связаны с SPN, не так ли? Фанатка, недавно дислоцированная в Афганистане, знающая достаточно про оружие, поинтересовалась, как парни научились так хорошо чистить и заряжать свои ружья.

Дженсен: На самом деле у нас есть друг из спецназа, который 7 раз побывал в Ираке. Он живёт в штате Вашингтон, недалеко от границы. Клиф связался с ним, и мы отправились к нему. У него во дворе трёхакровое стрельбище. Я там был последний раз 2 недели назад. Мы отстреливались из всех видов оружия 1911 г., Глоков ГмбХ, автоматических, огнестрельных. Учились чистить и заряжать. Мы не такие уж и профессионалы, как хотелось бы, но для экранного волшебства вполне сгодимся. Я могу разобрать и свой дробовик, и беретту Сэма. Я могу их собрать не глядя, произнося роль. А это сложная задача. Я покажу вам кое-что. Небольшое видео, отснятое Клифом пару недель назад. Я пытался встать в позицию…

Дженсен продолжает прыгать и достаёт свой айфон, и просит нас скучковаться, чтобы посмотреть видео.

Фанаты: (конечно же, про себя) Дженсен стреляет из ружья и выглядит почти таким же крутым, как Дин? Заставьте нас поверить в это.

Дженсен: Нам надо тренироваться. Я люблю приходить туда, когда могу.

Фан: А когда же Дин будет стрелять из чего-то подобного?

Дженсен: (ухмыляясь) Никогда.

Темы переключаются быстро и довольно стремительно. Фанатка хотела показать Дженсену фото малыша подруги, названного Дженсеном.

Дженсен: Знаете, что забавно? Я родился с полной копной волос, как афро. Мой отец тогда сказал только «хмммм?». Но через 6 месяцев я стал платиновым блондином и оставался светловолосым до 12 лет.

Фанаты: Ахххх

Фан: Судя по всему, вы фантастический режиссёр.

Дженсен: Я до сих пор учусь.


Фанатка спросила, кто принимает решения насчёт музыки в сериале, т.к. ей доставило нестерпимое удовольствие слышать the GooGoo Dolls в том эпизоде. Дженсен объяснил пост-продакшн тем, что он (как режиссёр) делает определённые указания, а редактор затем выдаёт несколько вариантов.

Дженсен: В первом кадре должна была звучать песня Belle and Sebastian, а затем, я думаю, они не получили разрешения, а сюжет надо было как-то красиво оформить, поэтому пришлось вставлять песню the Goo Goo Dolls.
Видимо, the GooGoo Dolls не были на столь же высоком месте в производственном списке, сколь в фанатском.

Фан: Может, еще, что замутите в следующем эпизоде, который будете режиссировать?

Дженсен: Я на самом деле люблю во всём последовательность. В «Уикенд у Бобби», в эпизоде с дробилкой, являющейся основной сценой борьбы, - я в действительности спешил отснять именно эту часть. Меня, как актёра, всегда привлекали такие сцены. Это же, как постановка танца. Как три влево, три вправо, блок, парирование, выпад. В общем, быть эдаким хореографом – вот, что мне нравится. В эпизоде «Соседка» у меня с дракой как-то не вышло. Были дети, был молодой Сэм и небольшая схватка с мальчишками у библиотеки. Но этих ребят не тренировали, и у них не было опыта подобных сцен. И мне просто приходилось закрывать глаза на их неумение держать удар. Хотя я не совсем уверен, что умел драться в их возрасте. Надеюсь, в следующий раз у меня будет возможность отснять больше экшна. Было бы забавно устроить погоню на машине. Такого типа эпизоды снимать захватывающе, т.к. вокруг столько всего происходит, а вот в сценах с диалогами надо быть воистину креативным и придумать, как не усыпить зрителя. Так что, я люблю снимать больше экшна.

Фан: Какой ваш любимый сезон в СПН?

Дженсен: Я знаю свой нелюбимый – прошлый сезон. Это уже моё личное отношение к рабочим нагрузкам, сюжетной линии и характеру героя. В начале прошлого сезона я чувствовал себя немного потерянным. Сэм был без души, уже не являясь моим «соучастником». Но характер моего героя не развивался, всё зациклилось на Сэме. Да, вот такой вот я эгоист. И да, я понимаю, что это линия Сэма, но я был «Дино-централизирован», поэтому и казалось, что меня просто выбросили из сюжета. Но мы прошли через это, и Джаред проделал колоссальную работу, но я был рад, когда сезон закончился. Что касается любимых сезонов, то, пожалуй, это первый. Он был простым и сложным, мы только узнавали друг друга, характеры героев развивались. И мне нравились занимательные нюансы в отношениях обоих братьев. И мне была по душе простая формула – монстр недельных эпизодов. Я понимаю, что сериал без мифологии – ничто, и аплодирую Крипке за создание такого образа, но мне всё равно больше нравится один монстр на всю неделю.

Фан: Что вы думаете о сюжетной линии Дина в седьмом сезоне?

Дженсен: Пока сезон немного вялый, как и мой герой. Вокруг столько событий, уход Кастиэля. Что заставляет братьев опять держаться вместе и полагаться только друг на друга. Ощущение, что мы вернулись в первый сезон. Два брата против всего мира. И мне это на самом деле нравится.

Фан: Во время просмотра последнего эпизода я буквально кричала на экран: «Просто расскажи ему!»

Остальные фанаты: (согласно кивают)

Дженсен: (смеётся) Да, это уже скоро произойдёт.

Фанаты: Фух!

Следующий вопрос был достаточно оригинальным.

Фан: Похоже, что вы были напуганы идеей о создании СПН мюзикла. Вас, что, в детстве травмировал мюзикл?

Оказалось, что у Эклза нет никаких тёмных историй с пребыванием в роли жертвы музыкального театра. Всё совсем наоборот.

Дженсен: На самом деле, в школе я играл в мюзикле. Я в жизни ни перед кем не пел. А преподаватель сказала, что хочет, чтобы я попытался. Каким-то образом она меня убедила. И это было вроде: «Это же мой выпускной год, что я теряю? Почему бы и нет?». Я получил роль в «Вестсайдской Истории». Играл Тони.

Фанаты: Не самая маленькая роль!

Дженсен: Для того, кто никогда не пел на публике – да!

Видимо, Эклз всегда любил испытания.

Дженсен: Итак, бейсбольный сезон закончился, нас не выбрали в плей-офф. Поэтому я отпросился у тренера. А он сказал: «Ты отдал мне 3 года своей жизни, так теперь иди и сделай это. (А всё, что я делал в средней школе – играл в бейсбол). Время получать от школы максимум впечатлений. Я поддерживаю тебя». И я такой типа «ладно». И, конечно, девочка, получившая роль Марии, была как эти все стандартные хористочки. А у меня был за плечами драмкружок (по выборочным предметам), иначе надо было бы идти в класс по рисованию. А я не умел рисовать, но зато думал, что могу актёрствовать, как идиот. Поэтому решил, что справлюсь. Итак, девочка помогла мне с пением, а я ей – с игрой. И мы сделали это. Я не думаю, что СПН мюзикл – это так уж травматично. Однако я всегда играл Дина, как кого-то, кто не очень-то хорошо поёт. Если бы кто-то всё устроил и подвёл под героев, я уверен, что на это невозможно бы было смотреть.

Хэй, Бен Эдлунд создал эпизод с куклами в «Ангеле», так? Почему бы и не музыкальная версия СПН?

Фан: Бывает ли так, что когда вы читаете сценарий, то говорите герою: «Дин! А ты что думаешь?».

Дженсен: Всё время. Серьёзно. Но обычно только некие отдельные фразы, ибо у нас новые сценаристы. Я знаю, что каждый год им необходимо приглашать хотя бы одного кого-то со стороны, кто никогда не писал для сериала. Они понимают структуру шоу, т.к. их сценарий имел успех, и это отличный сценарий, но иногда диалоги уж слишком не подходят героям. Поэтому я сажусь и заменяю реплики Дина на более подходящие. Или просто зову Сэру или Боба и говорю:
«Аллё, конкретно эта сцена вообще не Диновская. За этот год такая ситуация происходила, кажется, раза два. Есть такая сцена между Джаредом и мной, Сэмом и Дином, кажется, в следующем эпизоде заключительная. У нас происходит нечто вроде ссоры, спора. И я не шучу, ситуация там прямо как в романтической комедии. Будто бы разлад между мужчиной и женщиной. Комедия, одним словом.

Фаны (про себя): Погоди, это канон или фанфик?

Дженсен: Мы с Джаредом в то утро были в гримёрном трейлере. А у меня руки как-то не дошли до сценария, и я такой: «Чувак, мы должны всё тут заменить!». В итоге, мы сели в этом трейлере и давай переписывать сцены. Заменять их на подходящие нашим героям. И мы даже ничего не сказали продюсеру. А когда такая ситуация вновь произошла, спустя два эпизода, мы снова в недоумении: «Что происходит?». И тогда мы зовём Сэру и говорим, что изменили сцену. Всё та же сцена под другим углом. Кажется, одна из реплик Джареда была (это когда я начинаю идти к Сэму): «Не надо! Только не это! Я даже не могу взглянуть на тебя!».

Фанаты: (в истерике)

Дженсен: И мы такие: «Ни в коем случае! Я этого не скажу!». В общем, придали сцене мужественности, что ли. Итак, да, есть такие моменты, когда мы меняем фразы в сценарии. Сценаристы нам доверяют, т.к. знают, что мы любим своих персонажей. Мы хотим защитить их и никогда бы не допустили такого, чтобы они выглядели хуже.
Конвенция завершилась на вопросе о том, как создателям шоу удаётся на протяжении семи сезонов поддерживать интерес зрителя.

Фан: Как вам удаётся в течение семи сезонов придумывать и обновлять ваших персонажей и не бросать всё это занятие?

Дженсен: Порой чертовски хочется бросить. Иногда, если я болен или не в духе. Я не могу вам сосчитать дни, когда мне приходилось работать в таком состоянии. У меня была температура, а я всё работал по 13 часов в день. Но, как вы заметили, мы так долго это делаем, что мгновенным лекарством может стать только немедленное перевоплощение в своего героя. Режиссёр говорит «мотор», и мне начинает казаться, что я настолько хорошо знаю своего персонажа, что и сам становлюсь Дином.

Фан: Вы с Джаредом подсказываете друг другу?

Дженсен: А то! Вот он приходит и говорит: «Эй, ты забыл такую-то фразу произнести». Мы постоянно прикрываем друг другу тылы. Если я почувствую, что его вариант лучше, то только что и скажу: «Давай-давай. Ещё раз». Итак, контроль качества (постоянно происходит между нами). И не всегда это легко, но мы надеемся, что вы ничего не заметите.
Знаете, что? В большинстве случаев, и, правда, не замечаем. Спасибо за тяжкий труд, который со стороны кажется забавной игрой, парни.

---

27.10.2011 в 09:04

Пишет  Diary best:

Конкурс на лучшую запись месяца!

Пишет  Bonny Rain:

10 фактов о том, что раньше считалось неприличным
Времена меняются, и вместе с ними меняются и нравы. То, что раньше считалось неприличным, теперь кажется абсолютно нормальным, также как и то, что в одних странах считают зазорным и ужасным, в других – вполне обыденным. Давайте узнаем несколько новых фактов на эту тему.

1. В салонах XIX века считалось неприличным, если мужчина приглашал танцевать одну даму больше 3 раз. Уже после второго танца он должен был объявить помолвку.

2. В США женщины до сих пор никогда не "наводят марафет" на людях. Это считается неприличным, так же как и просто смотреться на людях в зеркало.



3. Перчатки когда-то были сугубо домашним аксессуаром. Несмотря на то, что перчаток было великое множество (спортивные, бальные, для охоты и специальные перчатки для лакеев), надевали перчатки только дома, так как на людях делать это считалось неприличным.



4. В 20-е годы XX века в российских школах считалось неприличным грамотно писать, поскольку это было не по-пролетарски. За грамотность могли даже написать донос.



5. В Великобритании считается неприличным вязать на людях. Хотя, можно рассказывать истории, связанные с вязанием. Кстати, в последнее время вязанием в Британии увлекаются мужчины. Вязание стало третьей после футбола и политики темой для обсуждения в барах и пабах.



6. В Болгарии долгое время неприличным для мужчин считалось выпивать меньше полутора литров вина в день. Вино в Болгарии стоит копейки, так что умеренное его употребление долгое время считалось признаком негостеприимности.



7. Во время японской чайной церемонии считается неприличным сидеть, скрестив ноги. Вытягивать ноги в сторону соседа – это верх развязности. Поэтому участники церемонии сидят на собственных пятках.



8. Кстати, что касается России, то на рубеже XIX - XX вв. считалось совершенно неприличным приобретать под дачу (это понятие существовало уже тогда) участки площадью менее 10-12 «соток».

9. По правилам хорошего тона, которые действовали в русских боярских усадьбах, во всех случаях жизни, разговаривая с кем-нибудь, считалось неприличным становиться к этому человеку вполоборота. Входящую в гостиную особу не надлежало пристально осматривать с головы до ног, поскольку это может поставить скромного человека, особенно женщину, в самое неловкое положение и лишить ее всякого самообладания.



10. В Таиланде считается неприличным дотрагиваться до готовы собеседника и похлопывать его по плечу. Это считается нежностями, а публичное проявление нежностей в Таиланде – неприлично.

Не свое | Не Бест? Пришли лучше!

@темы: интересности

---

пепел

www.diary.ru/~w-otp/p167810051.htm

@темы: почитать

---

я сдох...ыыыы....утренний позитив

26.10.2011 в 00:47

Пишет  ~Индиго~:

26.10.2011 в 00:07

Пишет  Jack. Jack Daniels:

что лучше всего подходит к минту в качестве закуски?интересует личное мнение.
а чем обычно закусывают ликёры?

Ну и естественно читаю к минету.
И думаю - какая к ебеням закуска, когда итог в любом случае белковый, кусай пей не хочу Оо
Пойти - думаю - штоле сливками посоветовать хуй обмазать, вдруг народ совсем в традиционный секс ударился, такие вопросы задает.

Потом перечитала еще раз и снова подумала да-да, раздумья на меня плохо влияют, но все же.
А почему мент через и?
И почему мент, если у нас теперь полиция?
А главное - зачем к нему закуска?
Таких пидорасов надо жрать, разрывая на куски собственными зубами и лишь слегка присаливая, чтоб ему суке больней было.
И вапще - закуска к выпивке. Хотя, если учесть, сколько наши серые скоты пьют, так они вполне прокатят за алкоголь в твердом эквиваленте, чо.

Потом прочитала еще и последнее предложение, и перед глазами встала совершенно замечательная картинка.
Чувак собирается убить мента понта полицейского.
Чтобы войти к нему в доверие, покупает ликер.
Ну и чтоб уж совсем его задобрить перед мучительной смертью от зубов каннибала, хочет принести приличную закуску.
Вот, даже с народом в блогах советуется!
Заботливый какой - личное мнение спрашивает...

Тут мозг таки проснулся

С таким аналитическим умом мне надо работать в бюро прогнозов(с)

минту - финская мятная водка

@темы: интересности

---

Техасская гопота(с) 2


прикольная гифка.вроде отсюда


найдено у ~Индиго~

@темы: дженс

---

вроде выкладывала это видео но опять наткнулась.попозитивимся..!!
не устаю удивляться-Джаред при таком росте и весе обалденно пластичен..

@темы: джа

---

"Как заполучить парня"

www.diary.ru/~padackles/p168357221.htm

@темы: почитать

---

Джа и шапочки...

в зеленой на шестой фоте просто чудо я такую пропустила где то и не видела.хочу большую!!

24.10.2011 в 13:46

Пишет  Dust On The Wind:

Шапочки Джареда)))
И это ещё не все

19.10.2011 в 18:57

Пишет  shella4370:

Какбэ осень пришла)))
Джаред в шапочке офигительно прекрасен

@темы: джа