[vasilisa71]

22.02.2011 в 14:50

Пишет  середина лета:

Название: Вечер среды, четверг, утро пятницы
Автор: середина лета
Бета: Toffana
Гамма:Tarosya, <мечта>
Пейринг: J2
Рейтинг: R за мат
Саммари: И почему не женятся на лучших друзьях?
Дисклеймер: не корысти ради(с)
Предупреждения: поклеп и инсинуации, ничего такого не было))
Примечание: написано для феста "Tinhat Party"



Жениться… они так и сказали: жениться до конца следующего сезона. Джаред хотел возмутиться, но натолкнулся взглядом на круглые глаза Эрика и смолчал. Правильно сделал. Потом Эрик тащил его по коридору, тянул за рукав, заставляя нагнуться, и шипел прямо в ухо: «В советской России был лидер, который говорил: незаменимых у нас нет. Или это Мао Цзедун сказал?...Не суть… У них тут свой Красный Китай. Вякнешь что-нибудь, и прости-прощай. Сэм погиб в неравной схватке с Люцифером. Фанатки плачут, Дину находят грудастую подружку… Нам же этого не хочется?»
Нет, Падалеки этого не хотелось. Ему хотелось кому-нибудь вмазать, до разбитых костяшек, до кровавых соплей, но не Крипке же.

*
В боку закололо. Кроссовки как будто весили по сотне фунтов каждый. Джаред вдруг осознал, что последние минут двадцать не бежит, а еле тащится, загребая подошвами гравий дорожки. В глазах плыли белые и черные точки, мутило. Не хватало воздуха; он вдохнул открытым ртом, неосторожно глотнул холодного тумана, застилавшего парк рваными серыми пластами, и закашлялся. Пришлось остановиться и отдышаться. Джаред уперся ладонями в колени и застыл в этой скрюченной позе, с трудом втягивая воздух сквозь сжатые зубы. Собаки подкатились под ноги с радостным лаем. Джей потрепал их по холкам. Они преданно заглядывали в глаза и махали хвостами. Им явно наскучило бегать по сырым пустынным лужайкам, и они считали, что уже самое время для ужина.
Карман куртки завибрировал и разразился веселой мелодией. То ли пальцы перестали гнуться, то ли телефон вдруг уменьшился, но Джаред не сразу попал по нужной кнопке.
— Хай, Дженс, что случилось?
— Это я хотел спросить. Тебя уже два часа нет.
— Прости, что-то мы забегались. Погода хорошая.
— Правда? — В голосе Эклза звучал неприкрытый скепсис, Джаред, словно наяву, увидел, как приподнялись его брови.
Погода действительно не производила впечатления подходящей для прогулок. В воздухе висела мутная взвесь: туман, незаметно переходящий в мелкий дождь. Адреналин после пробежки давно схлынул, и Джаред уже чувствовал, как зябкая влага неумолимо пробирается под все слои одежды.
— Мы идем домой. Поставишь кофе?
— Могу и в микроволновку что-нибудь кинуть.
— Да нет, есть не хочу…
— Джей, это ты? Я номером не ошибся? — А вот сейчас он наверняка отнял телефон от уха и демонстративно посмотрел на экран.
— Придурок, — хмыкнул Джаред.
— Сам придурок, — парировал Дженсен и озабоченно спросил: — С тобой все хорошо?
— Все хорошо, — эхом откликнулся Падалеки.

*
На самом деле все было очень хуево. Если они приняли решение, то оставалось только подчиниться или уебывать из шоу нахуй.

*
Окна светились как-то по-особенному тепло, а может, просто так казалось по контрасту с фиолетовой, смутно проступающей сквозь туман холодной улицей. Навстречу выныривали из сумерек острые ветки, приходилось пригибаться и уворачиваться, словно проходишь полосу препятствий, а не дорожку к задней двери. Почему-то днем Джаред их не замечал. Газон, еще по-зимнему лысый, расчертили желтые квадраты света. Херли промелькнул в световом пятне и сгинул в чернильной темноте у крыльца. Умница Сэди трусила рядом.
Пластины жалюзи в окне разошлись, на мгновение мелькнули глаз, щека, ухо. Потом щель сомкнулась, и защелкал, проворачиваясь, дверной замок.
— Где вы там? Ни черта не видно, — на пороге возник Дженсен.
Он, щурясь, всматривался в туман и переступал на сквозняке босыми ногами. Херли ломанулся в дом, едва не сбив Эклза, и тут же возмущенно загрохотал на кухне пустой миской. Сэди деликатно протиснулась между Дженсеном и косяком и тоже скрылась на кухне.
— Джей? — позвал Эклз. — Холодно, блядь!
— А нехуй босиком ходить, — заявил Джаред, счищая о нижнюю ступеньку налипшую на протекторы кроссовок грязь.
— Как погода?
— Мерзко, — отозвался Джаред, на этот раз ответив чистую правду. — Моросит.
— И никакого снега? — удивился Дженсен. — А в прогнозе обещали снегопад.
— Демоны всегда врут, — хохотнул Падалеки, входя в дом. — А Клиф где?
— Проводил его вот только что. Завтра заедет в пять. У нас сегодня что? Среда? Бля, когда, наконец, выходные? — Дженсен отступил, пропуская Джареда, и потянулся всем телом, заведя руки за спину и сцепив их в «замок».
— В эту субботу снимаем две общие сцены, и у меня еще одна, а ты вроде после часа свободен, — отозвался Джей, зачерпывая зеленым пластмассовым ковшиком гранулы собачьего корма из большого пакета.
Собаки вились у ног и норовили ткнуть носами черпак. Джаред коленом прижал вертлявого Херли к дверце шкафчика и высыпал корм в миску. Воспитанная Сэди не стала соваться в чужую посудину, терпеливо дождалась своей порции.
Дженсен сидел на столе и зевал, прикрывая рот ладонью. Жесткие от геля волосы примялись с правой стороны, наверное, валялся на диване перед телеком. Джаред заглянул в посудный шкаф — там было пусто, потом посмотрел в мойку, полную до краев, вытянул из-под завала грязных тарелок кружку, без особого старания сполоснул её под краном и нацедил себе кофе.
— А мне? — Эклз снова зевнул.
— Найди себе чистую посуду, — кофе уже слегка остыл, и Падалеки смог сделать большой глоток.
— Не жопься, — Дженсен аккуратно вынул кружку из пальцев Джареда и отпил. На верхней губе остался коричневый след. Джей непроизвольно облизнулся, и Эклз, словно повторяя за ним, тоже.
— Клиф картофельный салат оставил. Точно не хочешь?
Джаред прислушался к себе.
— Пока не хочу. Правда.
Его все еще подташнивало. Решение руководства канала выбило его из колеи. Такое привычное, уютное существование скоро должно было измениться. Это злило и пугало.
Дженсен сполз со стола и опять потянулся. Джаред допил остаток кофе, стараясь, чтобы крупинки гущи со дна не попали в рот, и вернул опустевшую кружку в мойку.
— Телек? — спросил он Эклза.
— Не, пойду спать, — помотал головой тот. — И ты не засиживайся.
— Ага.

В гостиной Херли уже успел оккупировать диван и развалился на половину сиденья, разложив слюнявые щеки на оставленной Эклзом газете. Джаред хмыкнул, слегка подпихнул толстую собачью задницу и плюхнулся рядом. Наглая псина и ухом не повела.
Падалеки слышал, как Дженсен ходит у себя в спальне, как хлопнула дверца шкафа, щелкнул выключатель, скрипнула кровать.
Во всем доме было темно и тихо. Только здесь, в гостиной, светился экран телевизора, и из колонок шуршал приглушенный до минимума звук.

*
Давным-давно, в детстве, Джаред любил ночью пробираться в гостиную и смотреть телек, когда все спят. В этом было что-то особенное, давно потерянное детское волшебство... Тогда в доме тоже царила тишина, нарушаемая лишь случайными звуками: шумом проехавшего по улице автомобиля, стуком ветки в окно, кашлем, донесшимся со второго этажа, журчанием воды в трубах, скрипом лестницы. Темнота делала знакомую обстановку и привычные предметы таинственными и чужими. Маленький Джаред, поминутно замирая, нашаривал среди диванных подушек пульт и нажимал кнопку.

*
Падалеки переключал каналы, надеясь найти какую-нибудь спортивную передачу или незаумное теле-шоу, но неожиданно «завис». За спиной ведущего во весь экран красовался портрет Джонни Деппа, а сам мужик, тощий очкарик в нелепом пиджачке, рассказывал о фильме «Аризонская мечта», снятом европейским режиссером с труднопроизносимой фамилией. Он болтал о концепции, о метафорах и новаторских ходах, о персонажах Деппа и Данауэй, и Джаред невольно зацепился. «Этот фильм, без сомнения, уже стал классикой современного кинематографа», — резюмировал ведущий. С сожалением подумалось, что ни один из фильмов Падалеки классикой кинематографа никогда не станет. Конечно, Джонни Депп классный актер, но ведь и Джареда не на помойке нашли. Может, если бы его снял вот такой же труднопроизносимый европейский гений в своей артхаусной фигне-не-для-всех, то и его карьера пошла бы на взлет. И никакой канал CW ему бы уже не указывал — жениться или не жениться, будто он марионетка в их карманном кукольном театре.
По экрану поползли начальные титры фильма и кадры с эскимосами. Джаред заинтересовался, при чем тут Аризона. Музыка тоже была странная.
— «Аризонскую мечту» смотришь?
Джаред даже подскочил на диване: чуть хрипловатый со сна голос Дженсена прозвучал над самым ухом. У Эклза были жуткие плюшевые тапки, в которых он смахивал на Микки Мауса из Диснейленда, но мог ходить совершенно бесшумно.
— Блядь, кончай подкрадываться, как гребаный призрак! — возмутился Падалеки, услышав довольный смех. — Ты ведь когда-нибудь доприкалываешься — схлопочешь по ебалу ненароком.
— Да ну ладно, — скептически пропыхтел Эклз, спихивая Херли с пригретого места. — Скорее увижу, как ты с воплями ужаса будешь носиться по дому, размахивая руками.
— Я тебе еще отомщу, — пообещал Джаред, наблюдая, как Херли, обиженно сопя, цокает когтями в направлении кухни.
— О’кей, — миролюбиво согласился Дженсен и встал, чтобы подтянуть журнальный столик из угла гостиной.
Пижамные штаны мешком висели на заднице и пузырились на коленях. Зато изнутри ткань была с мягоньким начесом, ужасно приятная для тела. Откуда Падалеки это знал? Да просто еще пару месяцев назад это были его штаны. Наглый Эклз стянул их из сушилки, когда у него не осталось чистых шмоток, да так и «заиграл». В принципе, Джареду было не жалко. Дженсен же не припоминал ему две своих футболки. И кучу носков, которые погрызла Сэди.

— Ты же вроде спать пошел?
— Да вот, задремал, потом проснулся и не смог обратно уснуть, — Дженсен сполз по сиденью и пристроил ноги на столик.
— Сдвинь свои снегоступы, половину экрана загородил, — проворчал Джаред.
Эклз, зашуршав газетами, послушно переместил свои гигантские тапки и привалился к боку Джареда голым плечом. Сразу захотелось зевнуть. Не от скуки, фильм оказался на удивление не нудным, а от того, что вдруг стало тепло, уютно и спокойно.

— С тобой они тоже разговаривали? – пробухтел откуда-то из подмышки Дженсен.
Джареду не нужно было пояснять, кто они. Покой как ветром сдуло. Он недовольно буркнул:
— Тоже.
— И что сказали?
— Рекомендовали жениться до конца следующего сезона, — перед тем, как произнести эту фразу, Джаред вдохнул и выдохнул, так что прозвучало почти спокойно.
— Что? На ком? — Эклз даже приподнял голову, чтобы заглянуть Джареду в лицо.
— Я тоже их об этом спросил, — хмыкнул Падалеки. — А они сказали: без разницы, главное, чтобы на женщине.
— Уроды, — убежденно заявил Дженсен, снова устраиваясь у Джареда под боком. — Сами устроили нам этот ебаный гейский пиар, а теперь мы за ними говно разгребать должны? Вот уроды!
— Точно. А от тебя что хотели?
— Чтоб я нашел себе отдельное жилье к началу сезона, — как-то слишком равнодушно растягивая слова, ответил Эклз.
— А это их каким хуем волнует? — не удержался Падалеки. — Типа, мы первые в истории два парня, которые живут в одном доме? Да пошли они! Ну, что они сделают, если ты не съедешь?
— Да ничего особенного, просто будет Сэмми в следующем сезоне в одиночку сражаться с нечистью. Вот и все.
— Меня они тоже пугали. А мы возьмем и оба не станем их слушать. Двух ведущих актеров из шоу они не выкинут! — Джаред сгоряча стукнул себя кулаком по колену. Натруженный за день сустав отозвался тупой тянущей болью.
— Остынь, Джей, — Дженсен положил ладонь на пострадавшее колено, будто почувствовал, и боль сразу стихла. — Они просто выкинут само шоу.
В принципе, это не был такой уж невероятный вариант, и возразить, как Падалеки ни хотелось, было нечего.
— Слушай, а ты… — начали они одновременно, и оба, фыркнув, замолчали.
— Ладно, ты первый, — предложил Джаред.
— Давай ты.
— Ну-у… — протянул Джей, не зная, как спросить, а потом решился: — И когда ты намерен съехать?
— Так хочешь от меня избавиться? — хохотнул Дженсен.
— Придурок! — возмущенно воскликнул Джаред и для убедительности пихнул Эклза в бок. — Наоборот!
— Вообще-то я не спешу, — тот ответно ткнул Падалеки кулаком под ребра. — Летом начну подыскивать варианты. Они сказали — канал платит. Так что надо найти апартаменты подороже.
— Пентхаус! — подсказал Джаред.
— Точно, — кивнул Дженсен. — Огромный пентхаус. И каждую неделю устраивать пьянки в голливудском стиле!
— Шумные вечеринки на пару сотен гостей минимум.
— Да-аа… — мечтательно закатил глаза Дженсен.
Они помолчали.
— Эй, а ты что хотел? — спохватился Джаред.
— Что я хотел?
— Что ты хотел спросить?
— Аааа! — Дженсен ехидно хмыкнул. — Да интересовался, на ком ты жениться собрался? С Сэнди вы давно расстались, а других кандидатур я не вижу.
— Я тоже, — вздохнул Джаред. — Знаешь, чувак, будь ты бабой, я бы женился на тебе…
— А кто тебе сказал, что будь я бабой, — заржал Дженсен, — я бы пошел за тебя замуж?
— Эй, а что со мной не так? — возмутился Падалеки. — Я высокий, ну, не красавчик, как некоторые, но вполне симпатичный, еще я веселый и милый.
— Милый? Милый? — Эклз прямо затрясся от хохота. — Блядь, милый!
— Ну что опять не так? — обиженно надулся Джей.
— Да нет, все так, — тут же посерьезнел Дженсен. — Прости, ты действительно симпатичный, веселый и милый. И, думаю, без труда найдешь подходящую девчонку.
Он ободряюще похлопал Джареда по плечу.
— Но женятся на любимых, а не на подходящих…
— Чувак, в нашей индустрии чаще всего женятся как раз на подходящих. Договоришься с ней, женитесь, а когда шоу прикроют, разведетесь. Главное, найди грамотного адвоката, составь брачный контракт, а то потом хлопот не оберешься. — Дженсен сделал паузу, будто задумался, и тихо прибавил: — Ну, или влюбись.
Они снова замолчали. Стало слышно, как кто-то из собак глухо гавкает и перебирает лапами во сне.
Фильм закончился. «Ботаник» в очках сменил заставку на заднике и анонсировал, что следующий выпуск будет посвящен Гаю Ричи. Этого чувака Джаред помнил: вроде бы он был мужем Мадонны.

*
Когда он снова открыл глаза, телек показывал серую шипящую муть. Джаред нашарил пульт, нажал кнопку, выводя таймер на экран. Три двадцать восемь. Полчетвертого. Клиф приедет к пяти. Можно поспать еще час. Тащиться в спальню было лень, даже шевелиться не хотелось, но Джаред все-таки попытался принять горизонтальное положение. И обнаружил, что на его животе, как на подушке, устроился Эклз. Джаред даже почувствовал мокрое пятнышко на футболке в том месте, где разоспавшийся Дженсен пустил слюни. Эклз удивительно компактно для своих габаритов свернулся на доставшемся ему клочке дивана, но ноги все равно не уместились, и он забросил их на подлокотник. Один из уродских тапков свалился, и голая ступня с растопыренными пальцами смешно и трогательно торчала из задравшейся штанины.
Падалеки зацепил ногой журнальный столик, подтащил его поближе к себе, и, съехав по сиденью дивана, расположил затекшие конечности на заваленной газетами столешнице. Потом поправил голову Дженсена на своем животе и сладко зевнул, широко раскрывая рот.

*
Через несколько месяцев ничего такого больше не будет. Никогда они уже не уснут вместе перед телеком. У Эклза будет своя квартира, свой телек и свой диван. А с кем будет засыпать Джаред? Да хер его знает.

*
Мобильный надрывался где-то в недрах дивана. Неслаженным эхом из комнаты Дженсена доносилась трель еще одного мобильного. В конце концов, запиликал стационарный телефон на кухне. Проснувшиеся собаки возмущенно залаяли и наперегонки принеслись в гостиную. Только эти два живых будильника смогли действительно вырвать Джареда из крепкого утреннего сна. Он бесцеремонно пихнул Дженсена и принялся разыскивать среди диванных подушек свой трезвонящий телефон.
В машине Джей выгнал Эклза на переднее сиденье, а сам с максимально возможным комфортом устроился на заднем и велел не беспокоить его до самой студии.
— Чувак, а сценарий? — попытался воззвать к его совести Дженсен.
— К черту! — с закрытыми глазами отрезал Джаред и сложил руки на животе.
Но подремать, как надеялся Падалеки, не удалось. Он почему-то все думал над словами Эклза. «Влюбись»! Легко ему говорить! Интересно, а почему самому Эклзу не сказали жениться? Наверное, потому, что у него есть постоянная подружка — Харрис. А у Джареда после расставания с Сэнди были только девушки на одну-две ночи. Сколько же? Четыре? Пять? Блядь, вот позорище! Будто он гребаный восьмидесятилетний импотент, а не молодой парень. Хотя, с его образом жизни… Вон у Дженсена секса не больше, а может, и меньше. Обычно после тяжелого рабочего дня сил хватает только на то, чтобы упасть на диван с пультом от телека, ну, или джойстиком от приставки. Когда выдается день полегче, тогда они еще могут выползти куда-нибудь в бар. Чтобы снять девушку, особо напрягаться не требуется, цыпочки сами рады залезть Падалеки в штаны, спасибо папе с мамой и «Девочкам Гилмор». Но иногда Джаред просто не хочет продолжения, точнее, опасается опозориться: боится тупо вырубиться, едва приняв горизонтальное положение.
Издержки профессии. Но Падалеки не жалуется. Он сам ее выбрал, и ему нравится. И к тому же, если бы не шоу, они с Дженсеном никогда не стали бы друзьями.
Дженсен с Клифом о чем-то негромко разговаривали, Джареду за шумом двигателя было не разобрать, о чём. Приоткрыв один глаз, он смотрел на коротко стриженый затылок Эклза, на его профиль. Словно почувствовав взгляд, Дженсен начал оборачиваться, и Падалеки моментально сделал вид, что спит, шпионя сквозь прикрытые ресницы. Эклз поглядел на него с мягкой полуулыбкой, как на ребенка, и отвернулся.

*
Было всего шесть часов, еще темно, а на площадке жизнь уже кипела вовсю. Джаред вылез из машины и потянулся, наблюдая, как устанавливают софиты над какими-то подозрительными кустами. Все-таки стоило глянуть сценарий. Сейчас Джей предпочел бы сцену в уютном отапливаемом павильоне, а не в мокрых зарослях. Дженсен выглянул из трейлера гримеров и помахал рукой:
— Падалеки, ты что, потерялся?
Джаред скорчил рожу и показал ему «фак».
— Дитё великовозрастное! — заржал Эклз и хлопнул дверью.

*
К полудню тучи почти рассеялись, так и не выдав обещанного прогнозом снега, но две сцены в злополучных кустах успели отснять, и режиссер отпустил всех на обед. К тому времени желудок Джареда уже с час веселил съемочную группу зверским урчанием, поэтому к столам с едой Падалеки мчался в числе первых. Схватив пару больших блистеров, он принялся набивать их едой, попутно без зазрения совести пробуя все подряд. Напоследок Джаред сунул в карман куртки два крупных красных яблока и, дожевывая на ходу хрустящую морковку, потащил добычу в свой трейлер.
Фасоль со свининой и четыре початка молочной кукурузы утолили первый голод. Джей удовлетворенно откинулся на стуле и отхлебнул колы. В желудке было тепло и приятно, и жизнь уже не выглядела полным дерьмом. А его еще ждали котлеты, салат и картофель. Падалеки придвинул к себе блистер и плотоядно ухмыльнулся.
Дверь, отворяясь, так хлобыстнула по стенке, что содрогнулся весь трейлер. Джаред выплюнул в ладонь откушенные пластиковые зубчики, посмотрел на пришедшую в негодность вилку и только после этого обернулся:
— Тебя стучать не учили?
— Учили, — радостно согласился Эклз. — Но мне нечем.
Он продемонстрировал руки: в одной был контейнер с едой, в другой ноутбук.
— И чем же ты дверь открыл? — мрачно спросил Джаред, раздумывая, как теперь доедать — руками, или сходить за новой вилкой.
— Если я скажу чем, ты заставишь меня оплачивать сеансы у психоаналитика для восстановления твоей нежной душевной организации, — Дженсен плюхнулся на кровать и раскрыл лэптоп. — Ты лучше спроси, зачем я к тебе пришел.
— Зачем ты ко мне пришел? — послушно поинтересовался Джаред, продолжая печально разглядывать содержимое своего блистера.
— Я нашел тебе жену! — торжественно объявил Эклз.
Он встал, подошел к встроенной кухне, выдвинул ящик, достал две вилки и одну их них протянул Падалеки.
— Откуда они там взялись? — Вилки были самые обычные, металлические, но в данный момент они показались Джареду каким-то чудом.
— Чувак, я понятия не имею. Они всегда там были, — пожал плечами Эклз. — Ты лучше взгляни сюда!
Джаред с опаской покосился на экран ноутбука:
— Сайт знакомств?
— Да нет, фансайт «Сверхъестественного».
Взгляд Падалеки выхватил броский заголовок «J2 is real», и он презрительно сморщил нос.
— Ты не понял, тут «Джей два» — это не Джаред и Дженсен, это Джаред и Дженни!
— Кто?!
— Женевьев! Ну, Кортез! — с энтузиазмом пояснил Эклз. — И я подумал: а почему бы и нет? Не считая тех двинутых гомофилов, остальные фанаты относятся к ней очень хорошо. Они считают Кортез подходящей, — снова это слово. — Она симпатичная, она актриса, она твой типаж.
Ну, если смотреть с этой точки зрения, то все верно. Джаред, как правило, именно с такими и встречался: маленькие хорошенькие брюнетки. Не потому, что ему блондинки не нравились, просто так совпадало. Он вспомнил Женевьев. Она, в принципе, ничего. Эротические сцены с ней дались без труда. Пожалуй, с ней можно было бы завести интрижку. Но жениться? Регулярный секс — это отлично. А остальное? Джаред представил вечер на диване перед телеком. Но вместо Дженсена — Кортез. Картина показалась такой дикой, что Джареда передернуло.
— … помнишь, когда ты дал ей свое пальто, — продолжал болтать Эклз. Это на публике он строит из себя молчуна, а наедине не заткнешь. — Вам надо будет во время летнего хиатуса куда-нибудь смотаться вдвоем, но так, чтоб засветиться. Ничего особенного: улыбочки, обнимашки на камеру, фанатам хватит. Жалко, ее контракт на следующий сезон не продлили, было бы еще проще. Ну, приедет несколько раз в Ванкувер, сводишь ее куда-нибудь. А к весне можно и свадьбу устроить.
— Ты, я вижу, уже все спланировал? — Падалеки плотоядно полюбовался на последний кусочек котлеты и отправил его в рот. Свадьба свадьбой, а еду никто не отменял.
— Если это предоставить тебе, то ты и помрешь холостым, — отмахнулся от его вопроса Дженсен, сбрасывая ботинки и вытягиваясь на кровати.
— Неправда, я хочу семью! Когда-нибудь… — вяло засопротивлялся Падалеки. — А что это ты делаешь на моей кровати?
— Разве не видно? — Эклз зевнул и повернулся на бок. — Собираюсь часок поспать.
— Слушай, это моя постель! И это я собирался в ней часок поспать!
— Эй, не делай мордочку побитого щеночка, ты же знаешь, на меня не действует. Спи, кто тебе не дает? Хватит тебе места.
Дженсен похлопал по покрывалу, таким же жестом Джаред обычно подзывал собак. Эклз — наглая скотина. Падалеки вздохнул и улегся. Эклз тут же закинул на него руку, уткнулся носом в спину и засопел. Джаред закрыл глаза и отрубился почти мгновенно.

*
Ему снились снежные шапки далеких гор, холодные синеватые сугробы, ноздреватые, ажурные после оттепели, и Кортез в кружевном платье, словно сделанном из такого же полувесеннего сугроба. Она зябко поводила голыми плечами и все поправляла витой локон, выбившийся из сложной прически. «Женимся мы, что ли?» — растерялся Джаред. И неожиданно вокруг оказалось множество людей: женщины в красивых платьях, мужчины в черных смокингах. Все улыбались, что-то говорили, махали руками. Джаред пытался разглядеть в этой пингвиньей толпе Дженсена, ведь не может быть, чтобы его там не было, но натыкался взглядом то на Джеффа, то на папу, то на кузена Итона. Падалеки почувствовал, как его начинает охватывать паника — он не может жениться без Дженсена, просто не может! Он уже готов был заорать: «Мать твою, Эклз! Отзовись!», и тут кто-то осторожно тронул его за рукав. Джей раздраженно обернулся и облегченно выдохнул. Невыносимо красивый, Дженсен стоял и улыбался. Точно так же, как утром, когда думал, что Падалеки спит. Джей сразу успокоился. Но вдруг зазвучала музыка, Кортез сунула в руки Дженсену свой букет, и Эклз снова пропал, растворился массе черных смокингов и белых воротничков. А Женевьев почему-то вместо танца начала трогать Джареда: гладить по груди, животу, бедрам. Он хотел отстраниться, дернулся… и проснулся.
Однако музыка по-прежнему звучала, и кто-то продолжал его лапать.
— Эй, проснись, медведь! — пробубнил на ухо голос Дженсена. — Куда ты засунул свой гребаный телефон, в трусы, что ли?
Наконец он нащупал мобильный в кармане рубашки, глянул на экран, нажал кнопку и поднес к уху.
— Да, Миранда. Нет, это не он, это Дженсен. Так что мне уже можешь не звонить. Хорошо, мы будем.
Плечо Джареда было зафиксировано в захвате руки Дженсена, спина плотно прижималась к его груди, а голова уютно лежала на сгибе другой руки. Близко-близко от своего лица Падалеки видел переплетение тоненьких разноцветных ниточек, составляющих клетчатый узор рубашки, прореху в лопнувшем шве рукава, кусочек светлой кожи и на ней — бледно-коричневую веснушку.

*
Джаред подумал, что с любым другим парнем, даже с братом, он бы добровольно в такой позе не оказался. А если бы вдруг оказался, то чувствовал себя крайне неловко. А валяться, прижимаясь к Дженсену, было так комфортно, так… нормально, так спокойно. И почему не женятся на лучших друзьях?

*
— Нас ждут на площадке через пятнадцать минут, — произнес Дженсен, и его небритый подбородок чуть щекотнул мягкой щетиной ухо Джареда.
— Может, не пойдем? — с надеждой протянул Падалеки. — Скажем, что отравились ирландским рагу.
— Жаль, что сегодня не было ирландского рагу.
— Жаль, — вздохнул Джаред, зевнул и поднялся.

*
На улице, кажется, еще сильнее похолодало. Редкие просветы синевы между тучами стали еще реже. Дженсен запахнул куртку и накинул капюшон. Он всегда мерз больше, чем Джаред. Навстречу пробежала девушка, до самых бровей укутанная в пуховик. Поравнявшись с парнями, она на мгновение открыла лицо и кивнула. Только тогда Джаред узнал МакНивен.
— Эй, а как тебе Джули? — Эклз ткнул его в бок.
— Да иди ты! Она ж немного не в себе! — отмахнулся Падалеки. — Ты бы еще Мишу предложил.
— С ума сошел? — возмущенно поднял брови Дженсен и серьезно продолжил: — Он же женат!
И парни дружно заржали.

*
Чертова погода совсем не радовала, хотя снег не шел. Джареду пришлось застегнуть парку, натянутую поверх тощей курточки Сэма, пока они ждали, застыв на своих отметках, чтобы декораторы «взбодрили» притоптанную за несколько дублей жухлую траву. Парень с большим черным пакетом прыгал на цыпочках, рассеивая прелые листья, чтобы придать полянке нетронутый вид. Дженсен со скукой наблюдал за его действиями.
— Знаешь, я посмотрел расписание. На следующей неделе у вас с Кортез общие сцены.
— Ну и…? — размял плечи Джаред. — Что с того?
— Да ничего, — хмыкнул Эклз. — Пригласи ее куда-нибудь, в кино, на пиццу, в боулинг… Мне тебя учить, что ли, надо?
— Что, уже? — удивился Падалеки. — Времени еще полно.
— Это если у тебя цель затащить ее в койку, — терпеливо пояснил Дженсен. — А тебе надо уговорить ее замуж. Для этого пары месяцев маловато.
Наклеенная на бровь искусственная ранка неприятно тянула кожу, и Джаред осторожно потыкал ее пальцем.
— А может, еще обойдется?
— Ага. Надейся, — скептически усмехнулся Дженсен, вмиг став ужасно похожим на своего персонажа. — Короче, слушай, в интервью на сайте она сказала, что любит спорт, японскую еду…
— Блядь, ты так мне эту Кортез втюхиваешь, может, сам на ней женишься? — разозлился Джаред.
— Придурок ты, Падалеки… — махнул рукой Эклз.
— Внимание! Ребята, приготовьтесь, сейчас начнем!
Подскочили ассистенты, забирая теплые куртки. Сразу стало ужасно холодно. Джаред видел, как шея Дженсена покрылась гусиной кожей. Вся злость на Эклза улетучилась. Ему стало вдруг жалко, что не в характере Дина носить шарфы. Хотя Дженсен тоже шарфы не очень-то носил. А зря, ему бы пошло. А что бы ему не пошло? Этому красивому гаду к лицу даже идиотские джаредовские шапки. Они дурачились как-то вечером, и Дженсен перемерил всю коллекцию.
— Камера! Мотор!

*
— Может, завалимся в бар? — спросил Эклз, когда за окном машины мелькнула неоновая вывеска.
— Не-а, — помотал головой Джаред. — Ты же меня знаешь: напьюсь, как скотина, а завтра опять утренние съемки.
— Точно, — подтвердил Клиф, глядя на них в зеркало заднего вида. — Снова разбужу вас в пять. Не проснетесь, я найду дома лейку и буду поливать вас ледяной водой.
Не бог весть какая смешная шутка, но от Клифа Джаред ничего другого и не ждал, поэтому отзывчиво захихикал.
— Слушай, я возьму на этого чувака судебный запрет, — скорчил обиженную морду Эклз. — Чтобы не смел приближаться ко мне на сотню ярдов.
Клиф и Джаред загоготали.
— Не бойся, — Джей хлопнул друга по плечу. — Я защищу тебя от этого маньяка с лейкой.
— Я не маньяк! — горячо возразил Клиф. — Обливание — полезная для здоровья процедура. Кстати, парни! Завтра Колин собиралась печь пироги. Спрашивала, сколько сделать для вас.
— Побольше и разных, — тут же выступил Джаред.
Жена Клифа готовила вкусно, так что отказываться не стоило.
— А с какой начинкой? — поинтересовался Дженсен.
— Мясной пирог, — с явным удовольствием начал перечислять Клиф, — пирог с почками, с капустой, с ревенем, с яблоками…
— О да… — Эклз закатил глаза с блаженной улыбкой.
— Да-аа… — Джаред не удержался, чтобы не подхватить.

*
Он вообще часто замечал за собой, что повторяет за Дженсеном. Обезьянничает жесты, подглядывает мимику, копирует фразы. Тот самый взгляд «голубая сталь» из «Zoolander» первым изобразил Эклз, а за ним и Джаред начал кривляться, где надо и не надо. Даже в гэг-рилы с ним попал. Еще Падалеки иногда улыбается, как Дженсен. И жест рукой делает. Конечно, у него все равно так классно не получается, но все же удивительно, что никто больше этого не видит. Впрочем, Падалеки обычно старался сдерживаться.

*
Не сказать, чтобы в холодильнике было пусто, но ничего такого, что можно съесть прямо здесь и сейчас. Нарезать сэндвичи Джареду было лень, жарить омлет тем более, фрукты — это, конечно, хорошо, но ими сыт не будешь. Падалеки вытащил из сетки яблоко, обтер его о живот и прокричал:
— Пицца или китайская еда?
— Не ори, — осадил его Дженсен, входя на кухню. — У нас же картофельный салат в холодильнике.
И только теперь Джаред заметил на полке большую миску, затянутую пленкой по верху.
— Точно! Только нахуй ты ее на самый верх засунул? Оно аж льдом покрылось, надо размораживать.
Зажав яблоко в зубах, он содрал пленку и поставил миску в микроволновку. Раздалось уютное гудение, а Падалеки с тяжелым вздохом оглядел мойку, заваленную грязными тарелками.
— Да ладно, — точно угадав его мысли, сказал Дженсен. — Мы и из одной посудины поедим. У тебя ведь слюна не ядовитая? — Джаред с готовностью помотал головой. — У меня тоже.
В ящике со столовыми приборами оказалась всего одна вилка и три разнокалиберных ложки — столовая, десертная и чайная. Вилку быстренько оккупировал Дженсен, но Падалеки и не возражал, справедливо рассудив, что ложкой можно зачерпнуть больше салата.
Микроволновка дзынькнула.
— Перегрел, — констатировал Эклз, засунув в рот первую порцию. — Лучше бы холодный поели.
— Ну прямо, — надулся Джаред, жуя салат. — Теплый он тоже вполне ничего. А от холодного у меня в животе все замерзает.
— Не ври, — проворчал Дженсен. — Твоим животом можно снег топить. Кстати! А снега-то так и не было!
— Ты что, так хочешь снега?
— Не хочу, я хочу уже настоящую весну. Я так, из принципа, обещали ведь! — с набитым ртом буркнул Эклз.
— Никогда не верь прогнозам погоды, — назидательно заявил Джаред, подняв вверх плохо облизанную ложку.

*
Будильник должен был зазвонить через три минуты. Джареду вдруг стало ужасно жалко этих трех недоспанных минут. Он закрыл глаза и попытался вспомнить, что ему снилось. В сознании мелькнули размытые цветные кляксы, в которых еще можно было вычленить блеск объектива, лицо Дженсена, зубчики вилки, собачьи лапы; прошумели обрывки звуков, взбаламутились морской болезнью отголоски чувств и канули в черноту. Проснулся.
Не глядя, Падалеки нашарил выключатель лампы, щелкнул. За закрытыми веками все стало красным. Тело было тяжелым, заторможенным. Хотелось повернуться на другой бок, перевернуть подушку прохладной стороной и снова уснуть. Но Джаред не двигался, ожидая сигнала будильника. Несчастные секунды тянулись так долго, что казалось, за это время можно было действительно уже уснуть и проснуться. Наконец, будильник ожил, и Падалеки метким ударом прихлопнул кнопку. Снизу, из комнаты Дженсена, донесся такой же сигнал. Джаред не вставал, ожидая, когда Эклз заткнет его, но тот то ли игнорировал противное пиликанье, то ли не спешил просыпаться. Собаки затопотали по лестнице, и Падалеки резко вскочил с кровати. Если они застанут его лежащим, то вдоволь поскачут и по нему, и по постели, которую потом придется менять.
От резкого движения голова слегка закружилась, и Джаред уперся рукой в стену. Взгляд, мельком брошенный через плечо, заставил его вздрогнуть: показалось, что в кровати кто-то лежит.
— Блядь! — выругался Падалеки, дернул покрывало, разрушая иллюзию, и пробормотал: — Чертов Эклз с чертовой женитьбой!
Собаки вломились в дверь. Сэди, задрав хвост, тут же полезла под кровать, проверить, не завалялось ли там чего вкусненького. Херли боднул Джареда под колени и лизнул опущенную руку, ласкаясь.
— Сейчас, детишки, — кивнул ему Джаред. — Папа поссыт и выпустит вас погулять.

*
Херли с истошным лаем нарезал круги по заднему двору, смешно взбрыкивая задними лапами и раздувая щеки.
— Иди ко мне, мой хороший! Ко мне, мой умный мальчик, — Джаред пытался подозвать псину, но разыгравшийся дуралей только скакал рядом и не давался.
Растопырив руки, Падалеки начал теснить пса в конец участка, намереваясь загнать его в угол и поймать. Ему почти удалось, но в самый ответственный момент из-за мусорного контейнера выскочила сидевшая в засаде Сэди и тяпнула Херли за толстую рыжую задницу. Новая игра понравилась ему даже больше прежней, с хозяином. Приготовившийся ухватить пса за ошейник Джаред рухнул на колени в мокрую траву и страдальчески застонал, а собаки с радостным лаем унеслись прочь.
— Сэди! Херли! Ко мне!
Вопли Падалеки пропадали впустую. Разбушевавшиеся псины не обращали на него никакого внимания. Он без сил опустился на заднее крыльцо и поковырял грязь, налипшую на джинсы — нужно переодеваться. Вдруг над головой раздался громкий свист. Собаки тут же прекратили возню и послушно побежали к дому. Джаред запрокинул голову и успел увидеть, как Дженсен отводит от губ сложенные колечком пальцы.
— А меня так научишь?
— Научу. Потом. А сейчас вставай, время поджимает, — кивнул Эклз и протянул руку.
Падалеки прекрасно поднялся бы и без его помощи, но ухватился за теплую ладонь, позволил вздернуть себя вверх и не выпускал еще два шага до порога кухни.
— Не хочу, чтобы ты съезжал, — вздохнул он.
Эклз опустил глаза. Стало видно, что на веках у него тоже есть веснушки. Странно, что Джаред раньше не обращал на это внимания. Под порывом ветра забренчали жалюзи на окне. Крупная снежинка покружилась в воздухе и опустилась на нижнюю губу Дженсена. И тут же превратилась в прозрачную каплю.
— Не хочу, чтобы ты женился, — очень тихо, почти беззвучно сказал Дженсен, но Джаред услышал, потому что смотрел на его губы. Капля превратилась в мокрое пятнышко.
— Холодно, — невпопад прошептал Падалеки и придвинулся ближе, заслоняя Эклза от сквозняка и летящего снега.
С улицы донесся сигнал автомобиля.
— Клиф приехал. Нам пора, — сказал Дженсен и посмотрел Джареду в глаза.
— Пора, — согласился Джаред.
Мокрые джинсы противно липли к коленкам. Джаред чувствовал, как ветер задувает за ворот толстовки, пробираясь к потной спине, ерошит волосы. Он подумал, что похож сейчас на чучело.
Клиф снова посигналил. Дженсен от этого звука чуть дернулся вперед, потом отступил и пробормотал:
— Ты иди переодевайся, а я в машину. А то он всех соседей перебудит.
— Хорошо, — кивнул Падалеки.
Дженсен постоял еще немного, словно ждал чего-то, затем развернулся и ушел. Он протопал через холл, хлопнул парадной дверью. Стало очень тихо. Было слышно, как скребет по подоконнику снежная крупка, на сквозняке легко постукивает об стену распахнутая дверь, и отщелкивают секунды часы на стене.
«Тынц» — сдвинулась на деление минутная стрелка. Джаред отмер и поскакал по ступенькам наверх за чистыми джинсами.
конец