кинк-фест

[vasilisa)]

заявка 7.68.нереальное исполнение!! Нашел, - неожиданно провозгласил Бобби. – Но боюсь, вам это не понравится...
Охотники третий день сидели в забитой книгами комнатке, пытаясь отыскать в обширной библиотеке Бобби способ остановить Кастиэля, провозгласившего себя новым богом. Попутно на полках были найдены: одно из первых изданий Марсельского таро, пачка винтажных порно-открыток с бравыми усатыми молодцами и увесистыми барышнями в полосатых чулках (Сэм, осторожно оглянувшись, вернул находку на место), а также «Некрономикон» Абдула Аль-Хазреда и давно забытая бутылка виски, которой Бобби обрадовался, как родной дочери. Словом, было сделано много интересных открытий, но все они не имели никакого отношения к делу. До этого момента.
- Рассказывай, - поторопил Дин.
Бобби пошелестел страницами.
- Где это было… Вот: лишить божество силы можно, если, цитирую, «возлечь с ним, в огне и сладости, и взять себе от его благодати». Проще говоря, трахнуть его.
Дин и Сэм, за годы охоты познакомившиеся с ритуальной магией не понаслышке, даже бровью не повели. Только заглянули в книгу, которую держал Бобби, одновременно с двух сторон.
- Так и написано – лишить силы?
- Ну да, смотри - «и тогда расточатся силы его».
- Ага…
- Ну что же, - Бобби захлопнул пыльный том. - Осталось заманить Кастиэля сюда, а дальше бункер к вашим услугам.
Братья переглянулись.
- Ну нет, это… нет, - решительно замотал головой Сэм.
- Исключено, - кивнул Дин. – Нам, конечно, приходилось делать сомнительные вещи, но это уж слишком…
- Не знаю, парни, - пожал плечами Бобби. - Уговорить его возлечь по старой дружбе вам вряд ли удастся. Он сам сказал, что со смертными его больше ничто не связывает.
Деликатное покашливание заставило охотников обернуться. Кроули сидел на краю стола и изящно поигрывал бокалом виски.
- Здравствуйте, мальчики. И ты тоже, душа моя.
Бобби в ответ на приветствие только скривился.
- Слышал, у вас небольшое затруднение.
- «Слышал», надо думать, означает, что ты тут подслушиваешь уже давно.
Кроули вздернул бровь, признавая справедливость аргумента.
- Я действительно только что с интересом прослушал ваш диспут. Но позвольте заметить - я не хочу никого обидеть, - вы просто люди. Смертные. Вы мыслите ограничено. А значит, не в состоянии постичь, фигурально выражаясь, божественную психологию.
- Божественная психология, - хмыкнул Сэм. – В каком университете преподают эту дисциплину?
- В Саламанке, - тонко ухмыльнулся демон.
- Кроули, хватит тянуть, - рыкнул Дин. - Если что-то знаешь, выкладывай.
- Ах Дин, - пропел Кроули. - Горяч и нетерпелив, как всегда. Покойному Аластору так это нравилось… Помню, за стаканчиком слёз девственниц он мне рассказывал… Но не буду утомлять вас старыми байками, - притворно спохватился он, заметив, что Дин потянулся к кочерге. – О чем это я? Ах да. Соблазнить нашего нового бога вам вряд ли удастся. Взять силой, хм, хотел бы я на это посмотреть – тем более нет. Однако вы забываете об одном - никакое божество, древнее или юное, не устоит перед жертвоприношением.
– То есть?
- Предложите ему себя.
Выражение лица у братьев стало таким, что Кроули досадливо закатил глаза.
- В переносном смысле, разумеется.
Замешательство на лицах братьев никуда не делось.
- Предложите, - развил мысль Кроули, - как вино и мед. Как благовония и цветы. Ритуальное подношение. Почитание. Ну?..
Перед мысленным взором Дина промелькнул образ Сэма, лежащего на алтаре в белой ночной рубашке, в лучших традициях дешевых ужастиков, и он заржал. Сэм видимо догадался, о чем подумал брат, и бросил на него мрачный взгляд. Потом сказал:
- Но мы думали, он… как бы… самодостаточен. Я имею в виду, жертвы и почести питают богов, придают им силу, но Кастиэль сейчас и без того обладает мощью миллионов душ…
Кроули бросил на него взгляд, в котором крупными буквами читалось «Ах, эти бестолковые смертные».
- Послушай, Сэм. Представь себе, что ты в общем и целом не голоден. Может быть, недавно пообедал, может быть, съел сандвич по дороге. Словом, голод тебя в данный момент не терзает. И тут перед тобой ставят восхитительный десерт. Неужели ты откажешься?
- Ага, - протянул Дин. – Понятно. Так значит, наша задача заманить Кастиэля…
- Для этого достаточно будет просто позвать, - поправил Кроули.
- И предложить ему, э-ээ, десерт?
Тут уже заржал Сэм. Хотя что он там себе представил, бог весть.
- Именно. Ну а когда наше новоявленное божество расслабится, вы поменяетесь с ним ролями. Нападение пирожных-убийц, кошмар фотомодели.
- А если он не поддастся и просто размажет нас по стенке?
- Мальчики, - развел руками Кроули. – Сделать так, чтобы он поддался – это уж ваша задача. Могу утешить вас тем, что динамика таких превращений неплохо изучена, и в начале цикла обратившийся обычно ближе всего к хтоническим женственным богиням. Так что шансы у вас есть. Но на всякий случай вот, держите. Редкая вещь, не тратьте понапрасну.
- Что это?
- Трава из Армагеддонской долины, собрана в 1457 году до рождества сами знаете чьего. Воскуренная около высших сущностей, связывает их и ослабляет.
- Я смотрю, ты неплохо подготовился, - заметил Дин, забирая бумажный пакет.
Кроули отвесил издевательский поклон.

Подготовка заняла несколько дней, и все это время братьев не отпускало ощущение, что они попали в театр абсурда. Абсурдным было все, начиная с выбора места для задуманного действа – оба единодушно согласились, что для такого призывать Кастиэля в мотель не годится, но где тогда? Провести ритуал в лесу или в поле? Не пойдет, слишком много неконтролируемых факторов. Или снять номер в гостинице поприличнее? Ангелы, кажется, неравнодушны к вульгарной роскоши, лепнине с позолотой и картинам эпохи рококо…
- Ну да, потратить на это последние деньги и почувствовать себя идиотами, - ворчал Дин.
– Дин, мы в любом случае будем чувствовать себя идиотами, - отвечал Сэм. - Потому что нормальные люди не делают то, что собираемся сделать мы. Предлагаю вопрос идиотизма больше не обсуждать и перейти к делу.
В конечном итоге сошлись на том, что вызов будут проводить в доме у Бобби – не слишком романтично, зато надежно. Бункер, опять же. Потом Дина осенила еще одна идея.
- А нам понадобится какой-нибудь, э-ээ, антураж?
- Ты о чем? – подозрительно нахмурился Сэм.
- Ну там, я не знаю, свечи, вино, цветы...
- Чтобы было похоже на романтическое свидание?
- Нет, Саманта, чтобы поставить на алтарь. Он же бог.
- Тогда уж лучше сливки, мед и оливковое масло.
- Это еще зачем?
Сэм в ответ только зарделся и пробормотал что-то невнятное. За это время он успел изучить несколько книг о тантрических утехах – то ли сработал комплекс прилежного ученика, то ли не шли из головы вскользь брошенные Кроули слова о хтонических богинях. Дин, застав его за этим чтением, хотел было поглумиться, но после того, как младший мрачно заметил: «Смеяться будешь, когда у нас ничего не получится», передумал.

Наконец все было готово.
В бункер было страшно заглядывать – внутри повсюду торчали цветы в бутылках от виски и консервных банках. Откуда-то появились два фикуса в кадках и герань – Сэм подозревал, что это дело рук Кроули, который откровенно наслаждался происходящим и давал ехидные советы. Он хотел их убрать, но в суматохе позабыл. Безумия в обстановку добавляли разноцветные свечи, на весь дом пахнущие розами, ванилью и илангом (Дин, отправленный за покупками, проявил дурацкое чувство юмора – видимо, от нервов). На алтаре стояли чаши с оливковым маслом и медом, при взгляде на которые Сэм краснел, а Дин начинал неестественно ухмыляться.
- Надо было дожить до такого позора на старости лет… Сводничаю и подслушиваю, - проворчал Бобби, которого поставили на дежурство у курильницы с мегиддской травой, и с усилием захлопнул за Винчестерами тяжелую дверь бункера.
- Ну-ну, - подначил Кроули, материализовавшийся рядом. – Уверен, мы услышим много интересного.

URL


Лязгнул последний засов.
- Так, Дин, - строго поднял палец Сэм. – Вызывать Кастиэля буду я. Ты, когда нервничаешь, начинаешь дерзить и нести чушь. А нам сейчас хватает проблем и без шуточек про пернатую задницу.
Дин напустил на себя вид оскорбленной невинности, но возражать не стал.
Сэм достал маленькую потрепанную книжку и открыл страницу, заложенную бархатной ленточкой. На обложке значилось «Amores». В ответ на красноречивый взгляд брата Сэм прошипел:
- Что? На енохианском все равно ничего подходящего не было… - и начал читать.
Дин быстро понял, что не знает текста – это был не экзорцизм и не стандартный вызов. Сэм проговаривал латинские фразы быстро, напевно, без усилий, и Дин успевал выхватить только отдельные знакомые слова - стрела, сладость, факел... Минуты тянулись одна за другой. Сэм перевернул страницу в третий раз и набрал в грудь воздуха, когда за спиной у них неожиданно раздался негромкий голос:
- Благодарю, Сэм, это очень мило.
Братья, вздрогнув, обернулись.
На долю секунды им показалось, что Кастиэль остался прежним. Облик он так и не сменил, появился в неизменном мятом плаще, и галстук с ослабленным узлом по-прежнему болтался на шее. Но в следующее мгновение стало ясно, что это лишь видимость. Синие глаза светились как край неба дождливым вечером, а когда он двигался, Сэму и Дину чудились то лишние пары рук, то перекатывающиеся чешуйчатые кольца, то цокот когтей по бетонному полу.
Братья переглянулись. Бесшабашный азарт, владевший ими до этой минуты, внезапно отступил, и они почувствовали себя так, словно на спор вызвались пройти по перилам моста, и только выпрямившись на узкой опоре во весь рост, вдруг поняли, насколько это на самом деле опасно.
- Дин, Сэм, - ровно сказал Кастиэль. - Вы понимаете, что я могу уничтожить вас одним вздохом. Зачем вы меня вызвали?
Мгновение растянулось как падение сухого листка. И когда к Винчестерам вернулась способность соображать и действовать, они ответили на заданный вопрос самым древним и внятным способом - одновременно опустились на колени.
Кастиэль задумчиво смотрел на них, подняв подбородок, спокойный и сияющий. Он молчал так долго, что где-то за это время, наверное, успели разрушиться горы и высохнуть океаны, успели расцвести и обратиться в пыль целые цивилизации, и только когда последняя звезда погасла над мертвой пустыней, он произнес:
- Вот как. Мудрое решение.
Затем одним плавным движением опустился на пол, скрестив ноги, и приказал:
– Подойдите.
Неизвестно, что за интуиция вела братьев, но они не поднялись – так и двинулись к нему на коленях, словно два охотничьих пса. Кастиэль протянул им обе руки, и улыбка, исказившая его лицо, была мало похожа на человеческую.
Сначала он взял за подбородок Дина - осторожно, едва коснувшись. Чуть отстранился и стал смотреть ему в глаза, и Сэм подумал, что брат никогда не сознавал, какую власть имеет над этим непостижимым созданием. Пока не стало слишком поздно. Наконец Дин закрыл глаза и прерывисто вдохнул.
Кастиэль повернулся к Сэму, и тот почувствовал, что вся жизнь проносится перед глазами. От ужаса, смешанного с предвкушением, перехватило горло.
- Вы будете моими? – спокойно спросил Кастиэль.
- Да, - помедлив, кивнул Сэм.
- Будете верны мне?
- Да, - не отвел взгляда Дин.
Тогда Кастиэль обернулся, обмакнул кончики пальцев в плошку с медом, стоявшую на алтаре (слишком далеко, у дальней стены, но в тот момент братьям было не до того), и протянул руку Сэму. И Сэм, склонив голову, старательно вылизывал подставленные пальцы, пока Кастиэль целовал его брата – долго, так бесконечно долго, что пространство вокруг них наконец перестало быть реальным. Огни дешевых цветных свечей развернулись в сполохи северного сияния, пучки цветов в банках зазмеились по стенам, обращаясь в роскошные лозы. Каждое слово и каждое движение здесь было наполнено священным смыслом, под кожей струились ручьи раскаленной лавы, вдохи обращались в торнадо, выдохи рождали цунами, а на дне глаз свивались спиралями дальние галактики. Но если Сэм хоть каплю знал Дина, он мог быть уверен, что тот никому не позволит вести себя – и действительно, прошло совсем немного времени, прежде чем Дин сжал пальцы в темных волосах Кастиэля и впился в его губы с нежной яростью, заставив ошеломленно ахнуть. А дальше были сплошь шепот и звон, и скольжение разогретого масла по коже - пьянее полета, слаще победы, жарче преисподней. Братья вились вокруг Кастиэля, словно две голодные сирены, ловя и отпуская, нашептывая нежности, целуя по очереди, передавая друг другу, как эдемское яблоко, пока наконец не опрокинули его навзничь среди цветных сполохов и не заставили сдаться, - а вокруг взлетали и опадали полотна призрачного пламени, били молнии и полыхали радуги.


- … змеи египетские! – воскликнул Кроули, замерев перед дверью бункера, будто адская гончая, почуявшая обещанную душу. – Гробы повапленные! Камелопарды пятнистые, амфисбены чешуйчатые… Что они делают? Нет, ЧТО они делают?!..
Бобби тоже застыл, не донеся щепотку травы до гаснущей курильницы. Внутри бушевал ураган, и крики, доносившиеся из-за двери, никак не походили на страдальческие.
- «Расточатся силы его», - медленно повторил Бобби, настигнутый озарением. – Так это значило, что силы не исчезнут, а… разделятся?
Кроули посмотрел на Бобби так, словно хотел сожрать его тут же вместе с кепкой, но взял себя в руки и ядовито произнес:
– Да, душа моя. Поздравляю. Вместо одного самозваного бога у нас теперь трое…