ух ты как.....здорово.мне понравилось

[vasilisa)]

01.10.2011 в 13:48

Пишет  Lauriel:

Ручки сильно чесались
Кода к 7.02. Боюсь, одна из




Рука уже зажила, остались только две дополнительные линии, отличающиеся цветом – тёмно-розовые раздражённые полоски. Сэм подумывает сделать новые, не на ладони в этот раз, слишком неудобное место, учитывая, что рука правая, рабочая.
Сэм присматривается к наружной стороне предплечья, потирает пальцем, будто наносит мелом место для разреза. Тут будет так легко надавить, чтобы пробило болью до самой кости, когда сомневаешься, так, чтобы выступила кровь или даже не выступала, просто – чтобы боль. Была.
- Ты думаешь, я не смогу убедить тебя, что ничего нет? Что ты не решился порезать себя, Сэмми? Испугался в последний момент? Рука дрогнула. - Люцифер сидит на краю кровати, сложив ноги, упираясь руками в матрас позади себя. Он ласково улыбается. – Думаешь, созданная тобой боль может быть настоящей?
Он прав. Прав, как всегда.
Сэм спускается на первый этаж, в гостиную, где Дин сидит, уложив ноги на стол, и читает вчерашнюю газету. Его правая рука – та самая, которая вывернула Сэма наизнанку и совершила чудо – свисает вдоль подлокотника, пальцы беспокойно постукивают по обивке.
Дин видит Сэма и откладывает газету, хмурится неглубоко, от чего у Сэма внутри сжимается постыдно.
- Ты в порядке, эй?
Сэм не отвечает, подходит к креслу и протягивает нож. Дин удивлённо смотрит на него, и тогда Сэм опускается на колени. Так ему кажется, понятнее.
У него внутри будто выгребная яма, вонь сквозь кожу просачивается. Люцифер отражается в медной миске, стоящей на столе Бобби – подпирает дверной косяк, руки в карманах, усмехается довольно.
Сейчас Дин его пошлёт, и Сэм провалится внутрь себя самого.
- Нет, - говорит Дин. Люцифер за спиной тихо, мягко смеётся. – Нет. Не так.
- Он никогда не сделает больно своему любимому младшему братцу, - шепчет Люцифер в ухо.
Сэм зажмуривается.
Тяжёлая рука ложится на голову, Сэм вздрагивает и тут же шипит – от резкой, благословенной боли.
Дин вздёрнул его за волосы, оттягивает назад, сильнее, ещё сильнее.
- Слушай меня, Сэм. Не его, меня.
Боль такая чистая, что Сэм вынужден открыть глаза. Дин смотрит на него, ровно, спокойно.
- Я не буду тебя резать. Никогда, не проси даже.
- Как же…
Он стонет, когда Дин натягивает хватку, почти ломая ему горло. Костяшки диновых пальцев прижаты к загривку Сэма.
- Так, например. Разве недостаточно?
Слёзы стекают по щекам, Сэм не может дышать, он вцепился в подлокотник и даже не думает вырываться.
Люцифер давно исчез.
- Достаточно.
Его колотит всем телом, от безумного, всепоглощающего чувства свободы. Нет никого, кроме Дина, и он реален, он настоящий, его внимательный взгляд, напряжённый рот, его рука, и боль, боль, больббольболь от его руки, острая, резкая. Живая.
Дин медленно разжимает руку, и боль отступает, не сразу, медленно, оставаясь в затылке короткими вспышками. Сэм судорожно выдыхает.
- Ты как? – спрашивает Дин. Рука его остаётся у Сэма на плече.
- Хо… - Сэм откашливается, в горле у него пересохло. Словно он кричал. – Хорошо. Спасибо.
Дин держит его – рукой и взглядом, тяжело, пристально. Сэм ёрзает на коленях, от чего стоящий член трётся болезненно о джинсы.
- Когда только понадобится, Сэмми, – говорит Дин, мягко и убедительно. – Когда только понадобится.