ух как здорово....

[vasilisa)]

17.06.2011 в 02:54

Пишет  Temnaia Nimfa:

Современные методы лечения ликантропии, Дин/Сэм, NC-17
Название: Современные методы лечения ликантропии
Автор: Тёмная Нимфа
Гамма:  Вонг (получился совместный подарок)
Фандом: СПН
Категория: слэш
Пэйринг: (оборотень!)Дин/Сэм
Рейтинг: NC-17
Жанр: PWP, romance (?)
Размер: мини
Дисклаймер: как жаль, что мальчики принадлежат не мне!
Аннотация: Чтобы излечить укушенного оборотнем человека, надо провести с ним одну ночь
Предупреждения 1: см. пейринг!!!
Предупреждения 2: Написано в подарок для  Риктор

Современные методы лечения ликантропии

Сэм никогда раньше не слышал, что оборотни могут сбиваться в стаи подобно обыкновенным волкам. Но, видимо, после того, как Ева покинула Чистилище, правила игры немного изменились, и во время очередного, на первый взгляд пустякового, дела – подумаешь, убить вервольфа, терроризирующего небольшой захолустный городок в Иллинойсе, – Винчестеры натыкаются на целый выводок озлобленных тварей.

Сэм собственноручно одного за другим укладывает четырёх, Дин – около того, но расклад определённо не в их пользу. И последнее, что успевает увидеть Сэм, перед тем, как реальность распадается на кадры, – это огромная чёрная тень, метнувшаяся к Дину из придорожных кустов.

Кадр: Сэм понимает, что уже не успеет выстрелить, и орёт, что есть мочи: «Сзади!»

Кадр: Дин разворачивается, но, перед тем, как упасть на землю, сбитый с ног ударом сильных лап, умудряется выставить перед собой в защитном жесте предплечье левой руки, в которое тут же впиваются острые зубы оборотня.

Кадр: Сэм срывается с места, надеясь на то, что грубая кожа куртки Дина выдержит натиск челюстей.

Кадр: Дин хладнокровно подносит пистолет к лохматой морде вервольфа, продолжающего вгрызаться в его руку, и с одного выстрела вышибает тому мозги.

Кадр: Сэм плюхается на асфальт перед Дином, даже не обращая внимания на то, что напрочь сдирает кожу на коленях, и помогает брату снять пропитавшуюся кровью куртку – предплечье разодрано до кости…

***

– Мы обязательно что-нибудь придумаем! – убеждённо говорит Сэм, накладывая на рваную рану очередной шов. – Тебе повезло, – в этот момент Дин выразительно фыркает, – что сегодня последний день полнолуния, значит, у нас в запасе примерно четыре недели, чтобы вылечить тебя. Пороемся в книгах, в Интернете, подключим Бобби, может, он что подскажет, – пытается приободрить брата Сэм.

– Слушай, – напрягается Дин, – а помнишь слухи о том, что теперь оборотни перекидываются не только при полной луне, но и в другие дни цикла? Вдруг я и есть такая версия, улучшенная и дополненная?

Сэм хмурится и выливает на предплечье Дина полфлакона антисептика.

***

Импала мчит по скоростному шоссе Индианы. Бобби сказал, что в Форт-Уэйн живёт некий Тед Джефферсон, который специализируется на охоте на оборотней и знает о них всё, ну, или почти всё. В общем, кажется, это реальная возможность помочь Дину.

При личной встрече Сэм с удивлением разглядывает Джефферсона – охотника тот напоминает меньше всего: ухоженный представительный мужчина, одетый в деловой костюм с иголочки. Джефферсон приглашает Винчестеров в собственную, обставленную с шиком квартиру, расположенную в элитном многоэтажном доме в самом центре Форт-Уэйна. Ноги Сэма утопают в длинном ворсе белоснежного ковра, и ему становится стыдно за их с братом забрызганные грязью джинсы. Кажется, Дин тоже впечатлён.

– Это охота приносит вам такой солидный доход? – интересуется он.

– И да, и нет, – уклончиво отвечает Джефферсон. – Послушайте, молодые люди, если вы не против, давайте сразу перейдём к делу. У меня на сегодня назначена ещё одна встреча.

– Да, конечно, – поспешно соглашается Сэм.

– Вот и замечательно, – Джефферсон косится на забинтованную руку Дина. – Я так понимаю, оборотень укусил именно вас?

– Да, – отвечает за Дина Сэм, за что зарабатывает от брата раздражённый взгляд.

– Так-так, – Джефферсон задумчиво покусывает губу. – Позволите мне вас осмотреть?

Он подводит Дина к панорамному окну, заставляет приподнять голову, подцепив пальцами подбородок, и, хмурясь, долго вглядывается в глаза. Затем разматывает бинты и сосредоточенно осматривает уже успевшую поджить – как на собаке – рану.

– Бобби правильно мне сказал, что вы ещё не обращались? – спрашивает Джефферсон, и Дин кивает.

– Ну, что же, в таком случае, возможно, вам удастся избавиться от вашей «проблемы», – говорит Джефферсон, и Сэму кажется, будто он слышит грохот, с которым у него с души сваливается камень.

– И что для этого нужно? – чуть хрипло спрашивает Дин.

– Я думал, вы и сами знаете, – пожимает плечами Джефферсон, – провести с оборотнем ночь.

– Твою мать, – матерится Дин, и в кои-то веки Сэм с ним согласен – внутри холодно и липко от разочарования.

– Мы однажды пытались спасти одну женщину таким образом, – тихо говорит он. – Не помогло.

– Вполне вероятно, – соглашается Джефферсон. – Просто помимо этого условия есть ещё несколько. Во-первых, человек не должен до этого перекидываться и, боже упаси, пробовать кровь. Кстати, мясо желательно также исключить из своего рациона. Вы никогда не задумывались стать вегетарианцем? Во-вторых, нужны специальные инъекции, подавляющие животное начало. В-третьих, тот, кто согласится провести с оборотнем ночь, должен любить его в человеческом обличие. И, в-четвёртых, волка ни в коем случае нельзя связывать.

– Нет, – тут же говорит Дин. – Нет, Сэм, и не смотри на меня так, я никогда не позволю тебе остаться со мной в одной комнате, пока не буду, как минимум, прикован наручниками к батарее. А нельзя никак избежать этого четвёртого условия? – обращается он к Джефферсону.

– Боюсь, что нет, – отрицательно качает головой тот. – Нельзя дать зверю возобладать над вами и дать выход вашему гневу, а оборотни, знаете ли, не очень любят, когда их связывают.

– Я согласен, – упрямо говорит Сэм.

– Нет, – Дин разворачивается к брату всем корпусом и сверлит его рассерженным взглядом.

– Да, – отрезает Сэм и спрашивает уже у Джефферсона: – А что это за инъекции?

– О, – расплывается в улыбке тот, – это моё личное изобретение. Внутривенно вводятся ионы серебра, которые нейтрализуют слюну оборотня в крови. Человек даже не обращается полностью – могут отрасти уши, когти, хвост, шерсть, но, всё же, – особенно учитывая мозговую деятельность – это будет человек, а не зверь. Метаморфоза произойдёт на час-полтора, не больше, а затем оборотень должен перекинуться обратно, несмотря на то, что луна ещё не зайдёт – это и будет обозначать выздоровление.

– И что, док, удалось вам кого-нибудь вылечить? – усмехается Дин.

– Нет, – чуть помедлив, отвечает Джефферсон. – Проблема в том, что я не могу найти добровольца, который согласился бы провести ночь в компании вервольфа.

– Поздравляю, теперь такой доброволец у вас есть, – говорит Сэм.

Дину остаётся лишь согласиться.

– Непременно сообщите мне о результатах, – Джефферсон идёт в соседнюю комнату, жестом предлагая Винчестерам следовать за ним: – Идёмте, я выдам вам ампулы. И, ах, да, чуть не забыл! Дин, если у вас есть какие-либо подавляемые желания, то лучше осуществить их до полнолуния, потому что в зверином обличие вы уже не сможете их контролировать.

– Что ещё за подавляемые желания? – подозрительно спрашивает Сэм.

– Нет у меня никаких желаний, – тут же буркает Дин.

– Ну, вот и отлично, – приторно улыбается Джефферсон.


***

До полнолуния ещё три недели. Сэм старается подбодрить Дина, но тот прекрасно видит, как трясутся у брата руки, пока он, перетянув ему плечо жгутом, вкалывает в вену очередную «дозу» серебра. Сам себе Дин напоминает сторчавшегося наркомана: предплечья пестрят лиловыми синяками и следами от игл. Ему страшно – не за себя, за Сэма, за то, что этот упёртый осел может пострадать. Вдобавок ко всему Сэм постоянно пичкает его вегетарианской жратвой.

Наконец, наступает полнолуние. Утром Дин просыпается со странным ощущением, будто сегодня должно случиться нечто особенное. Он до последнего – то есть до вечера – пытается отговорить Сэма от их дурацкой затеи, предлагает хотя бы связать себе руки обыкновенной верёвкой. Сэм в ответ на все доводы лишь отрицательно мотает головой, не удостаивая Дина ответом.

Дин сам заряжает обойму глока серебряными пулями и протягивает его Сэму.

– Послушай, Сэмми, – говорит он, – обещай мне, что, если ничего не выйдет, ты пристрелишь меня ещё в волчьем обличие.

– Дин! – протестует Сэм.

– Пообещай! Слышишь? –повышает голос Дин.

– Обещаю, – выдыхает Сэм и берёт пистолет.

Дин удовлетворённо кивает и начинает расстёгивать ремень на джинсах.

– Наверное, надо раздеться, – поясняет он. – Думаю, оборотень в одежде будет выглядеть немного глупо.

Сэм засовывает глок за пояс.

***

Дин начинает обращаться, как только в незанавешенное окно номера проникает призрачно-молочный луч луны. В неясном свете тусклого бра Сэм с ужасом наблюдает, как его брат корчится на деревянном полу, как выгибает, выламывает его тело, и Дин орёт от боли. Сэму стоит неимоверных усилий остаться на месте, а не броситься на помощь брату.

Когда всё заканчивается. Сэм облизывает пересохшие губы, наблюдая, как Дин поднимается, озирается по сторонам и, кажется, принюхивается – крылья его носа хищно раздуваются.

Дин всё ещё Дин, хотя на голове у него самые настоящие волчьи уши – треугольные, остроконечные, покрытые короткими жёсткими волосками. Сэм приглядывается в полутьме и видит, что они слегка поворачиваются из стороны в сторону, улавливая звуки. Дин, не мигая, смотрит на Сэма – зелёные глаза подёрнуты мутной поволокой – не двигаясь, наблюдает за ним, абсолютно по собачьи склонив голову на бок.

– Эй, – тихо окликает его Сэм и делает неуверенный шаг вперёд.

Дин тут же ощеряется: горбится, опуская плечи, смотрит исподлобья. Сэм замирает и видит, как уши Дина прижимаются к голове, а верхняя губа вздёргивается, обнажая белоснежные волчьи клыки. Раздаётся предупреждающее горловое рычание.

– Дин, это же я, – говорит Сэм.

Обмирая от страха, он садится на пол, слегка расставив согнутые в коленях ноги. Дин заметно расслабляется. Сэм протягивает к нему руку – раскрытой ладонью наверх, широко растопырив пальцы, – показывает, что безоружен. Брат косится на Сэма и, мягко передвигаясь, обходит его по дуге.

– Дин, иди ко мне, я не причиню тебе вреда, – настойчиво зовёт Сэм.

На секунду рычание становится громче, но внезапно обрывается на глухой булькающей ноте, и Дин опускается на четвереньки. Он медленно приближается к Сэму, и в каждом его движении чувствуется грация, сила, власть. У Сэма дрожит рука от напряжения, но он не шевелится и даже, кажется, забывает, как дышать, когда чуть прохладный нос дотрагивается до центра ладони.

Дин, шумно втягивает воздух, обнюхивает, поднимаясь выше, щекочет дыханием кожу на внутренней стороне предплечья, а затем вдруг утыкается лицом в подмышку и замирает – Сэм лишь чувствует своими коленями, как ходят ходуном бока Дина. И тут он замечает, что у брата есть хвост – прямой, опущенный вниз, пушистый! Сэм пораженно хмыкает, и в этот момент Дин дёргается наверх, вцепляясь ему в горло – не больно, слегка пережимая челюстями, чтобы показать, кто тут главный.

Необходимо подчиниться и расслабиться! Сэм выравнивает дыхание и от облегчения закрывает глаза, когда клыки перестают сдавливать шею.

– Дин, – шепчет он, невесомо дотрагиваясь самыми кончиками пальцев до щеки брата. – Тихо, тихо, это я, Сэмми.

Дин чуть наклоняет голову и уже сам трётся подбородком о ладонь Сэма, а затем подталкивает её лбом, словно предлагая себя погладить. Сэм осторожно очерчивает пальцем мягкое ухо, такое нежное на ощупь, и брат подставляется под ласку – разворачивается боком, чуть выгибая спину, и Сэм видит, что на загривке у него шерсть. Он зарывается пальцами в густой жаркий мех, комкает его, ощущая пушистый подшёрсток, почёсывает и мнёт. Дин закрывает глаза от удовольствия. Сэм скользит ладонью вниз по позвоночнику Дина, чувствуя каждую выступающую косточку, поддавшись порыву, оглаживает бедро, а потом, не удержавшись, проводит рукой по хвосту: наслаждаясь ощущениями, медленно спускается кольцом из пальцев от основания к самому кончику.

Дин безропотно позволяет Сэму рассматривать себя со всех сторон, трогать, тискать, и тот с каким-то детским восторгом прикасается к нему, дурея от контраста твёрдых мускулов, при каждом движении упруго перекатывающихся под кожей, и мягкости меха.

В определённый момент Сэм понимает, что Дин в ответ на поглаживания трётся торсом об его всё ещё согнутые в коленях ноги. Сэм замирает, и Дин прижимается щекой к его груди, проезжается вверх, утыкаясь носом в подбородок, и вдруг с коротким рыком опрокидывает Сэма на пол, наваливаясь сверху.

От неожиданности Сэм не сразу соображает, что брат его целует, хотя назвать это поцелуями довольно сложно – губы моментально начинает саднить от укусов, напористый язык толкается слишком глубоко в рот – Дин скорее жесток, чем нежен. Сэм боится пошевелиться, лишь вздрагивает от каждого прикосновения зубов к скулам, подбородку, кадыку.

Острые когти с лёгкостью раздирают майку Сэма в клочья, и Дин вгрызается – Сэм молится про себя, чтобы не до крови – в ключицу. Грудь и плечи Сэма уже покрыты вздувшимися алыми бороздами царапин; по полу тянет сквозняком, холодя поясницу, зато сверху всё горит огнём – от тела Дина исходит жар. Сэм чувствует его желание, вдыхает вместе с феромонами запах зверя, хищника, убийцы, подчиняется его силе; сердце колотится, как сумасшедшее, перекачивая по венам убойную дозу адреналина. Сэму нравится, что Дин пугает, подавляет, удерживает. У него встаёт, когда горячий язык первый раз проходится по животу.

Сэм выгибается навстречу, и Дин зализывает каждую оставленную им царапину на теле, каждый неровный отпечаток зубов – больно и одновременно остро приятно. От неожиданно яркого и запретного возбуждения картинка перед глазами растекается, мозги превращаются в кисель и Сэм пропускает тот момент, когда успевает оказаться полностью раздетым. Дин заставляет его перевернуться на живот, и теперь язык скользит вниз от крестца до копчика, а затем широким влажным жестом чертит по промежности. Сэм дёргается и в тот же миг чувствует, как острые зубы вцепляются ему в загривок, удерживая на месте, будто течную самку. Приходится замереть и повиноваться. Дин выжидает с полминуты, а затем подпихивает Сэма под задницу, заставляя встать на четвереньки, и снова принимается вылизывать его, сводя с ума мокрыми постыдными прикосновениями.

Похоже, язык у Дина тоже волчий, длинный, потому что, когда он пропихивает его Сэму в анус, тот входит неестественно глубоко, и Сэм стонет от наслаждения. Дин разрабатывает его, смачивает – внутри уже всё хлюпает от слюны, и Сэму мало: он жаждет член Дина в задницу, хочет, чтобы распирало изнутри, хочет прочувствовать это опьяняющее ощущение заполненности. Сэм скулит, словно это он животное, подаётся назад, насаживаясь на язык, и крутит бёдрами. Он заводит руку за спину и вставляет в себя сразу два пальца, разводит их в стороны, раскрывая ещё сильнее; Дин облизывает его кисть и костяшки кулака.

Сэму кажется, что от желания он течёт, как девчонка, и знает, что, имея волчье обоняние, невозможно это не почувствовать. Сэм вытаскивает пальцы, и в растянутый анус мгновенно упирается головка члена. Дин вламывается рывком, единым слитным движением и, не давая привыкнуть, начинает сразу двигаться. Он снова закусывает кожу на спине Сэма, и так и держит его, прижимаясь вспотевшей грудью.

Внутри у Сэма всё взбалтывается в ядерный коктейль из страха и желания. Толчки Дина, выверенные и точные, – в самую сердцевину, ладонь - на член, хриплое дыхание - в ухо – всё это прочно связывает Сэма и Дина вместе. Они и кончают практически одновременно: вначале срывается Дин, прокусывая-таки кожу на плече Сэма, а тот догоняет, упиваясь болью, чужим оргазмом и собственным наслаждением.

Сэм переворачивается на спину, и Дин встаёт над ним на четвереньки. Он тщательно собирает языком капли спермы с живота и пальцев Сэма, вылизывает опавший член, и только потом садится рядом. Хвоста и ушей у него уже нет.

– Думаешь, получилось? – осторожно спрашивает Сэм.

– Надеюсь, – кивает Дин. – Но в любом случае, мы неплохо провели время! Да, Саманта?

– Отвали, – зевает Сэм – внутри приятно разливается посторгазменное тепло.

Дин поднимается и тянет брата на себя. Два шага до кровати растягиваются в вечность, потому что Сэма не держат ноги, но, в конце концов, Дину удаётся уложить брата в постель. Он накрывает его пледом и самодовольно говорит:

– И всё-таки тебе понравилось.

– Тебе тоже, – сонно отзывается Сэм и приглашающе похлопывает ладонью по свободному месту рядом с собой. – Давай спать.

Дин колеблется, но всё же опускается на жалобно скрипнувший матрас. Сэм тут же придвигается ближе и шепчет Дину на ухо:

– Знаешь, а хвост у тебя был очень даже ничего.